Первые профессиональные объединения торговцев и ремесленников появились еще в период ранней истории Месопотамии, Египта, Китая и Древней Греции. В Римской империи подобные союзы, называвшиеся collegiae, распространили свое влияние на все Средиземноморье, и тогда их деятельность впервые стала регламентироваться государством. Создавались они в первую очередь с целью защиты интересов и обеспечения безопасности своих членов, но зачастую выполняли не только экономические, но и социальные, религиозные и иные функции.

В средние века институт профессиональных объединений вновь возродился, появились купеческие гильдии и ремесленные цеха. Наибольшую известность получил Ганзейский союз, объединивший в XIV–XVI века северо-немецкие города, контролировавший все торговые пути в Балтийском и Северном морях и при посредничестве которого осуществлялась торговля Руси с Европой. Торговые и ремесленные гильдии по праву можно считать предшественниками современных саморегулируемых организаций.

В России вопрос о необходимости создания такого института, как банковская саморегулируемая организация обсуждается с начала 90-х годов. Но только в конце прошлого года законопроект «О саморегулируемых организациях (СРО)» был принят в первом чтении. Документ является логичным продолжением начатой год назад административной реформы, цель которой — освобождение госучреждений от избыточных функций. Таким образом, в той или иной форме институт саморегулирования, в том числе и в банковской сфере, может заработать в России уже в ближайшее время. Однако возможность предоставления банковскому сообществу права регулировать свою профессиональную среду вызвал разноречивые оценки.

Некоторые банкиры считают, что создание СРО может усилить противоречия между различными группами кредитных организаций. Они опасаются, что саморегулируемые организации вместо защиты интересов всех участников рынка станут лоббировать интересы только своих членов.

Но есть и другая точка зрения. Не секрет, что некоторые недобросовестные банки, пользуясь юридической неграмотностью людей, обещают сегодня «нулевые» ссуды. А затем выясняется, что эта бесплатная ссуда стоит гораздо дороже, чем кредит любого другого банка. Государственные регулирующие органы не всегда могут оперативно отреагировать на подобные случаи нарушения прав граждан. Именно в таких случаях саморегулируемая банковская организация могла бы быстро и полюбовно урезонить нечистоплотных участников рынка — «не вынося сор из избы». Да и надзорным органам не пришлось бы прибегать к карательным мерам, что, как показывает история, может вызвать большие проблемы у банка-нарушителя. Таким образом, саморегулирование позволяет отстаивать интересы не только банковской системы, но и самих потребителей.

И это не единственный пример практической пользы СРО. Например, как и в некоторых других странах мира, система гарантирования вкладов могла бы действовать не как федеральный фонд, а на уровне саморегулируемых банковских организаций. По мнению экспертов, эта мера способна резко повысить солидарную ответственность сообщества перед своими клиентами.

Кроме того, как показывает зарубежный опыт, СРО максимально заинтересованы в защите интересов своих членов и их клиентов. В странах, где институты саморегулирования функционируют уже десятки и сотни лет, нередки случаи, когда СРО в процессе банкротства или ликвидации одного из своих участников выкупают его долги или оказывают ему поддержку. Ведь репутация сообщества гораздо важнее сиюминутной выгоды и денег.