После отмены запрета на трансграничные операции национальная банковская система может просто прекратить свое существование. Уже сегодня западные банки через свои головные офисы напрямую кредитуют ведущие российские компании 

NBJ № 5(7), 2004 
«Кредиты для экономики», стр. 18 

Национальная банковская система не прекратила существования, но тревогу банкиры били не зря. В 2004 году предприятия – в первую очередь, конечно, крупные – стали активно привлекать средства на внешних рынках капитала путем выхода на IPO, получения синдицированных кредитов, размещения еврооблигаций и т.д. Их можно было понять: стоимость заемных средств за рубежом была чуть ли не вдвое ниже, чем стоимость кредитов,предлагаемых российскими банками. Национальным финасово-кредитным организациям оста-
вались клиенты поменьше, куда менее привлекательные с точки зрения финансовых возможностей.
Страсть к «заморским» деньгам была особенно очевидной в 2007 году. Внешний долг резидентов по состоянию на 1 января 2008 года увеличился в полтора раза по сравнению с показателем, зафиксированным по состоянию на 1 января 2007 года. В денежном выражении рост задолженности составил 138,1 млрд долларов, а ее общий объем – 471 млрд долларов. Соотношение внешнего долга к ВВП достигло 35,5%. При этом в качестве должника выступал главным образом частный сектор. Государственный долг составлял всего 10,1% в общем объеме средств, привлеченных на рынках капитала; долг частного сектора, соответственно, равнялся почти 90%.  
Справедливости ради надо сказать, что в этот период непатриотично вели себя не только предприятия нефинансовых секторов экономики, но и банки. Наряду с крупными энергетическими, нефтяными и прочими компаниями они выходили на западные рынки капитала в поисках дешевых заемных средств. За 2007 год внешние долговые обязательства российских банков превысили 163 млрд долларов, рост по сравнению с итоговым показателем 2006 года составил 1,6 раза. Удельный вес заимствований банков во внешнем долге всех секторов российской экономики повысился за 2007 год с 32,6% до 35,6%. 
Чем выше поднималась планка задолженности, тем более частыми становились предупреждения экспертов о том, что российский частный сектор может оказаться закредитованным, что опасно и для самого сектора, и для кредиторов. Для сектора – потому что он рискует в случае ухудшения экономической ситуации стать неплатежеспособным. Для кредиторов – потому что Россия к 2008 году имела непростую экономическую ситуацию, в которой дефолты как на государственном уровне, так и на уровне отдельных компаний не были чем-то из ряда вон выходящим. Кто мог поручиться, что при неблагоприятном развитии событий эта история не повторится?
Когда разразился кризис 2008 года, казалось, что история как раз и повторится. Но, вопреки прогнозам, ничего трагического не произошло: иностранные кредиторы проявили лояльность и согласились реструктурировать задолженность подавляющему большинству российских частных предприятий. Впрочем, было бы не совсем справедливо сказать, что «западники» действовали исключительно по доброте душевной: ими двигала надежда на скорое завершение кризиса. 
Тема «патриотизма» в случаях, когда речь идет о привлечении внешних заимствований, вновь стала актуальной в 2014 году под влиянием резкого ухудшения политических отношений между Россией и странами с развитыми рынками, а затем и введения против нашей страны так называемых секторальных санкций. Крупные компании, которые и выступали в роли главных заемщиков, фактически оказались отлученными от внешнего финансирования – частично попав в «черные списки», частично потому, что снижение суверенных рейтингов РФ привело к значительному удорожанию заимствований. По прошествии двух с половиной лет с момента введения первого пакета санкций против России, стало очевидно, что более или менее крупный российский «корпорат» с этим вызовом справился. Когда он сможет вернуться на рынки капитала – вопрос пока открытый.