Е. НАДОРШИН, главный экономист АФК «Система»: «Позволю себе провести такую аналогию: нужно не вырубать плохие деревья в лесу, а очищать все поголовно по одной простой причине – ЦБ не может сейчас утверждать, что есть «чистые», а есть «нечистые». Все ныне работающие на рынке финансово-кредитные организации без каких-либо исключений представляют собой смесь плохого и хорошего»

NBJ № 2(130), 2015
«Очистка деревьев, а не вырубка банковского леса», стр. 18–22

На самом деле дискуссия о том, является ли концептуально правильной надзорная политика Банка России, продолжается с появления на рынке первых коммерческих финансово-кредитных организаций. И главным вопросом, обсуждаемым в рамках этой дискуссии, остается следующий: достаточно ли выводить с рынка заведомо плохих и нежизнеспособных игроков для того, чтобы оздоровить систему в целом, или для достижения этой цели необходимы более системные шаги. 
Возникновение этого дискурса, конечно же, не случайно. Наблюдатели не раз отмечали, что среди организаций, лишенных лицензии на право осуществления банковской деятельности, были те, о которых много негативного было известно до момента их «смерти». Но наряду с ними имели место и прецеденты, когда «падали», на первый взгляд, достаточно здоровые организации, в устойчивости которых до момента их выведения с банковского поля никто не сомневался. 
По мнению Евгения Надоршина, на протяжении долгих лет возглавлявшего аналитическую службу АФК «Система», это свидетельствует о том, что неправильно разделять банки на «чистые» и «нечистые»: есть проблемы, общие для всех участников рынка, и одной из таких проблем является «загрязненность» их балансов проблемными активами. «С учетом этого необходим совсем иной подход к регулированию и надзору, чем тот, которым ЦБ руководствовался до сих пор. Надо создать стимулы, чтобы менеджеры и собственники финансово-кредитных организаций были заинтересованы в расчистке балансов, в устранении «плохих» активов, чтобы на работу в банки пришли люди, готовые и способные обеспечить необходимые результаты», – считает эксперт.
Проблемные активы, возникшие в тот или иной период существования банка, – действительно весьма серьезный вызов, соглашаются аналитики. Так, рейтинговое агентство S&P Global Ratings предупреждает, что уже к концу 2016 года российскую банковскую систему может захлестнуть вал просроченных долгов. При этом, по оценкам старшего директора группы «Рейтинги финансовых институтов», руководителя аналитического направления московского офиса S&P Global Ratings Россия/СНГ Бориса Копейкина, максимальный объем «плохого» долга, который банки рискнут показать, составит от 9% до 10% от общего объема их кредитных портфелей. В реальности же цифра может оказаться куда более впечатляющей, утверждают аналитики S&P Global Ratings.
Не слишком оптимистично звучат и прогнозы Международного валютного фонда относительно того, как российским банкам придется справляться с проблемой «плохих» долгов. В худшем случае, как говорится в докладе Фонда, опубликованном в июле текущего года, в течение пяти лет российским банкам может понадобиться капитал 4,5% ВВП, говорится в докладе МВФ об экономике России. Речь идет о нескольких триллионах рублей. Главный экономист Альфа-Банка Наталья Орлова считает эту цифру вполне реальной, поскольку сама оценивает объем «плохих» долгов в национальной банковской системе в 2,5 трлн рублей. При этом, как подчеркивает эксперт, речь идет о «тяжком наследстве» всех кризисов, а не о том влиянии, которое оказал на российскую банковскую систему кризис-2014. 
Вопрос, что делать с «плохими» долгами, возникает регулярно, но, к сожалению, системно не решается, говорят аналитики. Предложения создать «банк плохих долгов» за счет государственных средств или на базе частно-государственного партнерства так и не были реализованы – во многом потому, что мировой опыт в этой сфере является неоднозначным.