Можете ли вы представить себе революцию, которая продолжается четыре года?  Гражданскую войну – легко. Бывало в истории, что она и дольше длилась, а вот революции – дело быстрое. А можете ли вы себе представить блицкриг длиной в 48-50 месяцев? Однозначно нет, потому что в самом понятии блицкриг заложена скорость течения событий – от его начала до его победоносного завершения, если он, конечно, удается.

Очевидно, что санкционная политика, к которой Запад приступил четыре года назад, была политикой блицкрига. Мало кто рассчитывал на то, что ей придется придерживаться четыре года. Как и при любом блицкриге, ставка делалась на то, чтобы смутить противника мощным напором, сломить его силу к сопротивлению, и затем уже диктовать ему свои условия. Если это реальный блицкриг - то в его собственной столице, если это блицкриг в переносном смысле, то можно и на своей площадке, но главное – на своих условиях.

Но, повторюсь, четыре года – это никакой не блицкриг. Это – война на истощение. И в ней проигрывает тот, кто первым задумывается о мире на почетных условиях. При этом даже неважно, в какой диспозиции на момент наступления этой задумчивости находятся противоборствующие стороны. Задумался – значит, уже морально готовишься к поражению. И в этом контексте вспоминается мне история о министре военной промышленности Третьего Рейха. Нет, не о том, который впоследствии получил 20 лет по приговору Нюрнбергского трибунала, а об его предшественнике. Предшественник этот еще в августе 1942 года предложил Гитлеру заключить с СССР мирный договор, после чего практически сразу же погиб в результате авиакатастрофы. Было ли это совпадением, или нет, кто ж теперь скажет. Но на момент формулировки своего предложения логика министра была проста и банальна: война на истощение не всем по силу, а СССР, по его оценкам, как раз к концу лета 1942 года начал выходить на паритет с Третьим Рейхом (надо понимать, что тут имеется в виду отнюдь не только Германия) по объемам выпускаемой военной продукции.

Как ни странным это может показаться, эта история 76-летней давности имеет отношение к ныне происходящим событиям. За последние три-четыре дня в западных СМИ появилась информация о том, что сначала Германия, а потом и Франция – два лидера Евросоюза как-никак – собираются попросить администрацию Дональда Трампа о смягчении санкций, введенных против России. Логика лидеров этих государств не менее понятна, чем логика министра военной промышленности нацистской Германии. Нет смысла «жестить» и упираться, когда санкционной войне ни конца, ни края не видно, и враг не собирается сдаваться. Надо, с одной стороны, не терять лицо, а с другой стороны, не терять и возможности…

Но, поскольку торговую войну, как уже отмечалось выше, США ведут на несколько фронтов, из которых один российский, а второй, как ни крути, европейский, то весьма сомнительно, что они пойдут на уступки по данному вопросу. Ведь в результате санкционного противостояния ослабляются обе стороны – и Россия, и ЕС. И как тут не вспомнить фразу тогда еще не президента Гарри Трумэна насчет того, что США должны помогать обеим противоборствующим сторонам – и России, и Германии – поскольку ослабление и той, и другой в интересах США.

А что же блицкриг? А блицкриг однозначно провалился. И сомнительно, чтобы в мире остался еще кто-то, кто этого не понял – за исключением разве что президента Д. Трампа, и то только когда он пишет очередные посты в твиттере.