Так называемая ядерная сделка, заключенная между Ираном и еще рядом стран, в числе которых США, Германия, Франция, Великобритания, Китай и Россия, может стать одной из самых недолговечных в мировой истории. В начале мая 45-й президент США Дональд Трамп объявил это соглашение не отвечающим американским национальным интересам и дал понять, что его страна выходит из этой сделки в одностороннем порядке. Это было сделано, несмотря на то, что данное соглашение было одобрено Совбезом ООН, а МАГАТЭ подтвердила приверженность Ирана выполнению сделки. С чем связано столь странное решение президента Трампа? Насколько правы эксперты, утверждающие, что американцы предприняли этот шаг для того, чтобы максимально обострить ситуацию на Ближнем Востоке и заодно ущемить интересы Европейского союза и Китая, которые заинтересованы в экономическом сотрудничестве с Ираном? На эти и другие вопросы в интервью NBJ ответил первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике Сергей КАЛАШНИКОВ.

NBJ: Сергей, как вы думаете, почему администрация США решила разорвать так называемую ядерную сделку, несмотря на опровержение МАГАТЭ утверждений, что Иран занимается производством ядерного вооружения? С чем может быть связан подобный радикальный шаг американских властей?

С. КАЛАШНИКОВ: У каждого человека и политика всегда есть свои побудительные мотивы для совершения тех или иных поступков. Данный случай не является исключением из этого правила, поэтому давайте постараемся понять, какой может быть мотивация американских властей. Ни для кого не секрет, что на сегодняшний день Ближний Восток является основным очагом напряженности на Земле. В немалой степени так происходит потому, что США пытаются взять там своего рода реванш. Как показала мировая история, предыдущие опыты американцев, такие как Корейская и Вьетнамская войны, не принесли США желаемых результатов и не дали этой стране того успеха, на который она рассчитывала. 

NBJ: И та, и другая война имели место более полувека назад. А с Ближним Востоком, по вашему мнению, другая история?

С. КАЛАШНИКОВ: Ближний Восток, не имея сильной защиты извне, как был, так и остается тем конфликтным звеном цепи, в котором варится вся мировая политика и экономика. Все события, свидетелями которых мы были в последние несколько лет, – война в Сирии, перенос посольства из Тель-Авива в Иерусалим, последние выборы в Ливане, революции в Египте и других арабских странах – это все следствие заинтересованности США в том, чтобы на Ближнем Востоке не было спокойно. Американцам нужна война для извлечения наибольшей выгоды для себя, причем как экономической, так и геополитической. Поэтому разрыв договоренностей между США, Европой и Ираном, то есть расторжение этой самой ядерной сделки можно расценивать только как мощный толчок к эскалации конфликта на Ближнем Востоке. По сути, мы видим попытку подлить масло в огонь давно уже назревающего противостояния. 

NBJ: С вашей точки зрения, кому будет нанесен наибольший урон в случае выхода США из этой сделки – Ирану или другим участникам соглашения? 

С. КАЛАШНИКОВ: Он будет нанесен многим – я бы сказал, что практически всем, кроме США. Американцы не случайно создавали конфликты между Ираном, Турцией, Саудовской Аравией, особенно подогревая противостояние между шиитами и суннитами. Все это делается для того, чтобы на мировых товарных рынках гарантированно установилась тенденция к повышению цен на нефть. Для США это очень важный аспект, поскольку всем известно, что они очень активно добывают сланцевую нефть, а рентабельность такой нефтедобычи начинается при цене с 40 долларов за баррель Brent. Так что любой конфликт, который способствует удорожанию нефти, Америке выгоден. 

Но есть и еще один плюс для них: США выгодно создавать конфликтные ситуации в отношениях между своими геополитическими противниками. Американцы стремятся добиться разрыва торгово-экономических соглашений, заключенных между Китаем и Ираном. Например, они хотят, чтобы было прекращено строительство стратегической китайской автодороги в Иране. Иран уже предоставил Китаю свой порт, чтобы обеспечить ему выход в Персидский залив. Если этот контракт удастся сохранить и реализовать, то у Китая, по сути дела, будут новые ворота в Европу и Африку, и это, в свою очередь, решит многие его экономические проблемы. Естественно, США в таком развитии событий не заинтересованы, поскольку им не нужно наращивание экономической силы КНР. 

NBJ: А что можно сказать о России? Мы в случае аннулирования сделки приобретем только проблемы или тоже можем получить какие-то дивиденды?

С. КАЛАШНИКОВ: В случае с Россией все двояко. С одной стороны, нам выгодно повышение цены на нефть и газ, я бы даже сказал, что даже больше, чем Америке. А с другой, не надо забывать о том, что мы так или иначе граничим с Ираном, и если там начнется большой конфликт, то из этой страны побегут беженцы, в том числе и к нам. Это будет большой проблемой для нас. Кроме того, встанет вопрос о геополитической позиции России: нас с Ираном связывает ряд долговременных контрактов. В свое время мы не поддерживали санкции, введенные против этой страны. Сегодня мы строим там атомную электростанцию, у нас есть товарооборот с Ираном, пусть и небольшой. В случае, если разразится война, нам придется либо разорвать с ним отношения, либо его поддержать. 

NBJ: По вашему мнению, выбор в этом вопросе неочевиден?

С. КАЛАШНИКОВ: Всегда надо понимать и оценивать последствия выбора. Если мы разорвем отношения с Ираном, тогда всему миру продемонстрируем, что не являемся надежным союзником и способны бросить друга в беде. Если мы откажемся от своей позиции по Ирану в целом и ядерной сделке в частности, то США просто воспользуются всеми выгодами от разрушения Ближнего Востока, а мы станем пешками в игре американцев, как это уже не раз бывало. А если не прервем отношений с Ираном и поддержим ту войну, которая может разразиться на Ближнем Востоке, это будет означать следующее: мы окажемся втянутыми в гораздо большую военную компанию, чем сирийская. 

NBJ: Не хотелось бы, конечно.

С. КАЛАШНИКОВ: Вот именно. Вы сами видите, что ситуация не только странная, но и очень сложная. А теперь давайте вспомним китайскую мудрость про умную обезьяну, которая сидит на дереве и смотрит, как под деревом дерутся тигры. На эту обезьяну похожи сейчас США, а Россия – вечно за того или иного тигра, что приводит к потерям для нее. В случае с Ираном дело осложняется еще и тем, что это шиитское государство, а на территории нашей страны проживает 25 млн суннитов, и воевать на стороне шиитов они не хотят. Да и по другим вопросам во взаимоотношениях с другими странами у нас возникает целый ряд проблем. Посмотрите сами: Турция отзывает посла и активы из США, а это уже повод к войне. Турция при всем желании Эрдогана не сможет остаться в стороне и будет воевать в шиитско-суннитской войне, в результате чего у нее тоже возникнут проблемы во взаимоотношениях с Россией. Вот и получается, что США, разрывая сделку, создают проблемы как минимум трем своим оппонентам – Китаю, России и Турции. Более того, американцы активно заигрывают с курдами – молодой, еще не объединившейся нацией, раздувая их желание получить государство. Это создает угрозу территориальной целостности и Ирана, и Турции одновременно. Таким образом, возникает ситуация, где для России не проглядывается никаких дивидендов. Что мы можем выиграть при любом развитии событий? Ответ: ничего. 

NBJ: То есть вы реально считаете возможной полномасштабную войну на Ближнем Востоке? Не гибридную, как в Сирии, а открытую, в которую будет вовлечено несколько государств региона?

С. КАЛАШНИКОВ: Это произойдет только в том случае, если кто-то войной пойдет на Иран. Я полагаю, что армия Саудовской Аравии точно не пойдет. Теоретически эту роль могут сыграть только турки, которых будут подталкивать на войну с Ираном США. Мы же можем поддержать Иран, но я уже сказал, какие это может иметь издержки, в том числе и с точки зрения внутриполитической ситуации в нашей стране. Понимаете, на Ближнем Востоке нет большего врага, чем идеологический. Вражде суннитов и ши­итов тысяча лет.

NBJ: Так что достаточно одной зажженной спички… Но, говоря о том, кому США создают проблемы, разрывая сделку с Ираном, вы не упомянули Европу. А она, судя по высказываниям европейских политиков, тоже не в восторге от всего происходящего, не так ли?

С. КАЛАШНИКОВ: Европе нужна дешевая нефть, поскольку сама она ее в необходимых объемах не добывает, поэтому по ней повышение цен, вызванное выходом США из соглашения, естественно, бьет. И не менее болезненно для нее последнее высказывание американских властей о том, что санкции могут быть применены к Европе в том случае, если она не присоединится к санкциям против Ирана и продолжит экономические контакты с этой страной. Это уже втягивание Европы в определенную конфронтационную ситуацию. Тем более мы не должны забывать о проблеме беженцев: когда возник сирийский кризис, именно страны ЕС захлестнул поток людей из Сирии. Подобное произойдет и в том случае, если разразится большая война. Иран – это крепкий орешек, это страна, располагающая одной из мощнейших армий. КСИР (Корпус Стражей Исламской Революции) – сильное, очень политически мотивированное формирование, имеющее жесткое военное управление и современное вооружение. Солдат Ирана так просто бомбежками не возьмешь, это с одной стороны. А с другой стороны, тут же встает вопрос, кто будет осуществлять наземные операции? Как показал опыт Сирии, ракеты и бомбардировщики хорошо справляются со своими задачами, но без пехотных частей, без наземной армии ничего не решается. Кстати, в Сирии регулярные пехотные части являются частью армии Ирана. 

NBJ: А что вы можете сказать о сделках по разработке месторождения Южный Парс в морских владениях Ирана? Могут ли европейские страны создать дочерние компании, которые будут в состоянии продолжить разработки?

С. КАЛАШНИКОВ: Возможности для этого у них есть, но тут вопрос заключается в другом – насколько солидарным является Евросоюз и насколько он независим от США. На мой взгляд, серьезное противостояние США и ЕС является практически невозможным, поскольку Европа давно отказалась от своей армии и передала функции по обеспечению своей безопасности силам НАТО, то есть организации, подчиненной США. Да и экономическая мощь США для Европы является определяющим фактором. Поэтому всерьез ссориться со своим ближайшим торговым, экономическим и культурным партнером для ЕС невыгодно. 

NBJ: Тем не менее в случае расторжения сделки с Ираном Европа понесет экономический ущерб, не так ли?

С. КАЛАШНИКОВ: Вы знаете, никаких крупных соглашений между ЕС или отдельными странами, входящими в Евросоюз, и Ираном за весь период санкций заключено не было. Правда, есть ряд сделок по разработке иранских месторождений, но я думаю, что эти соглашения не принципиальны и не влияют на общеэкономическую ситуацию в ЕС. В России такие сделки срывали в течение 25 лет неоднократно – например, соглашение по разработке Тиманского месторождения. И ничего трагичного из-за этого не происходило.

NBJ: Значит, наиболее серьезно в результате происходящего все же может пострадать Иран? 

С. КАЛАШНИКОВ: Ирану, естественно, невыгодно, чтобы снизилась добыча нефти и газа и экспорт его энергоносителей. Атомная энергетика – это внутреннее дело, и на ней происходящее не скажется. 

NBJ: Есть мнение, что США затеяли все происходящее для того, чтобы взвинтить цены на энергоресурсы и сделать рентабельной продажу своего сжиженного газа ЕС в первую очередь. Такой газ стоит вдвое дороже, чем трубный. Может ли Европу устроить такой сценарий?

С. КАЛАШНИКОВ: Если на Ближнем Востоке разразится крупная война, цены на нефть и газ неизбежно вырастут, и довольно серьезно. В таком случае у Америки будет больше возможностей для навязывания своих условий поставки нефти и газа, в том числе и в Европу. Так что такая версия имеет право на существование.