С какими проблемами сталкиваются сейчас европейские банковские организации? Насколько актуальной для них является проблема зарегулированности банковской деятельности, и существуют ли риски разрастания проблемы «плохих» кредитов, характерной для стран Южной Европы? Как влияет на банковскую деятельность в ЕС такой фактор, как рекордно низкие процентные ставки? На эти и другие вопросы ответил в интервью NBJ управляющий директор WSBI (World Savings and Retail Banking Institute/European Savings and Retail Banking Group – Всемирный институт сберегательных банков/Европейская группа     сберегательных банков), член Европейского комитета банковской индустрии (EBIC) Крис Де НУЗ.

NBJ: Господин Де Нуз, как вы оцениваете текущую ситуацию в европейском банковском секторе? Насколько сильно она изменилась за почти десятилетие, прошедшее с момента начала глобального кризиса 2007 – 2008 годов?

К. ДЕ НУЗ: Прежде всего, я бы напомнил, что в случае с Европой говорить о банковском секторе как о чем-то едином не совсем корректно. Наверняка вы знаете, что у нас существуют различные виды банковских организаций. В целом же, отвечая на ваш вопрос, скажу следующее: ситуация, безусловно, изменилась в лучшую сторону и является достаточно стабильной. Однако это не отменяет того факта, что мы видим, по крайней мере, четыре проблемы, или четыре существенных тренда. 

NBJ: Назовите их, пожалуйста. 

К. ДЕ НУЗ: Первая проблема заключается в низких процентных ставках и, соответственно, в низкой маржинальности банковского бизнеса. В таких условиях банкам, специализирующимся на развитии розничного бизнеса, очень трудно выживать. 

Вторая проблема – зарегулированность сектора. Регуляторы буквально бомбардируют банки новыми и все более жесткими надзорными и регуляторными требованиями. Налицо «регулирование ради регулирования», что не способствует созданию условий для успешного развития банковского дела. 

Третий тренд, который мы отмечаем и пристально изучаем, – это инновация, или диджитализация бизнеса. Очевидно, что банкам придется использовать финансовые технологии для повышения эффективности своего бизнеса. 

И, наконец, четвертая проблема, характерная преимущественно для стран Южной Европы, это «плохие» кредиты. В этом контексте более чем нагляден пример Banca Monte Pachi Di Siena, который был продан из-за того, что в нем наблюдался большой объем таких кредитов. И я должен сказать, что это не единичная история, а действительно проблема, с которой сталкивается данный регион. 

NBJ: Говоря о новых, более жестких надзорных и регуляторных требованиях, вы подразумеваете стандарты Базель II и Базель III?

К. ДЕ НУЗ: Да, конечно, но тут есть нюанс. Я представляю Институт, объединяющий розничные банки. Для тех из них, кто работает исключительно на локальном уровне, более значимую роль играют требования, которые формулируют для них местные регуляторы. Для других, которые имеют разветвленную филиальную сеть, раскинувшуюся по различным странам, безусловно, играют роль Базельские стандарты. Но главное то, что и те, и другие организации являются коммерческими, то есть нацеленными на получение максимальной прибыли как для своего развития, так и для своих акционеров. 

В условиях постоянно ужес­то­чаю­щегося регулирования обеспечивать это становится все сложнее. Тем более, что постепенно та модель регулирования и надзора, которая распространяется на очень крупные банки, такие, например, как Deutsche Bank, начинает практиковаться, когда речь идет о малых и средних банках. Это неправильно, и мы постоянно указываем на это: необходимо пропорциональное регулирование, которое принимало бы во внимание размер конкретных банковских организаций, географическое распространение их бизнеса и другие критерии. 

При этом, что примечательно, статистика показывает, что малым и средним банкам приходится нести большую финансовую нагрузку для выполнения регуляторных нормативов. Так, например, им приходится содержать больший штат compliance-офицеров, чем крупным кредитным организациям. Естественно, эту практику надо менять. 

NBJ: Удивительно, но в России сейчас ровно та же самая проблема, правда, похоже, что для нее все-таки удалось найти решение. Во всяком случае, совсем недавно у нас был принят закон о пропорциональном регулировании. Он, конечно, подвергается сейчас критике со стороны экспертного сообщества, но, тем не менее, какой-то шаг в направлении «разделения» модели регулирования и надзора уже сделан.

К. ДЕ НУЗ: Приятно слышать об этом, и вы правы, говоря о том, что проблема не является чисто европейской. Есть примеры, подтверждающие то, что пропорциональное регулирование является вполне эффективно действующей моделью. Например, в США предусматривается, что банки, активы которых составляют менее 15 млрд долларов, подпадают под более мягкое регулирование, чем их более крупные коллеги. 

NBJ: В числе рисков или проблем, актуальных на данный момент для европейского банковского сектора, вы упомянули ситуацию с проблемными кредитами. Насколько болезненной она является для Европы в целом, и есть ли риск ее разрастания?

К. ДЕ НУЗ: Я не думаю, что она способна породить глобальный кризис, поскольку, как я уже сказал, проблема является преимущественно локальной. 

В то же время она, безусловно, заметна для ряда стран. Например, для Италии, где доля проблемных кредитов в совокупных активах банков составляет порядка 10 %. С другой стороны, налицо и позитивный сигнал – показатель снижается. Это говорит о том, что итальянские банки так или иначе справляются с этим вызовом. 

NBJ: В течение последних лет Европа пережила сразу несколько малоприятных событий. Это и «санкционная война» с Россией, и Brexit, и, я так понимаю, рост сепаратистских настроений внутри ЕС. Оказывают ли эти геополитические события и тенденции влияние на европейский банковский сектор и, если да, то насколько ощутимое?

К. ДЕ НУЗ: Если говорить о Brexit, то влияние этого события на деятельность розничных банков является ограниченным, поскольку подавляющее большинство этих организаций работают локально, то есть в своих странах, и обслуживают реальный сектор экономики. Что же касается крупных финансово-кредитных организаций, то тут другая история: у них могут быть подразделения в Великобритании, и очевидно, что на них Brexit так или иначе отразится. Степень этого «отражения» будет зависеть от того, какая модель выхода Великобритании из ЕС будет реализована. Лично я надеюсь на то, что здравый смысл возобладает.

NBJ: Расскажите, пожалуйста, подробнее об Институте, который вы возглавляете. Каковы главные цели его деятельности, и сколько банков на сегодняшний день являются его членами?

К. ДЕ НУЗ: WSBI работает уже почти 20 лет и включает в себя 1,3 млрд клиентов из 90 стран мира. Должен сказать, что банки, входящие в состав Института, контролируют 25–30-процентную долю на мировом рынке розничных банковских услуг. К сожалению, среди наших членов нет России. Точнее, она до недавнего времени была представлена Сбербанком, но впоследствии вышла из состава участников, что, безусловно, мы рассматриваем как негативное событие. Мы надеемся, что в будущем отношение России изменится. Российский финансовый рынок относится к числу быстро развивающихся, и мы заинтересованы в том, чтобы его представители также являлись членами нашего Института. 

Теперь о том, что мы делаем. Во-первых, должен сказать, что мы отслеживаем все международное регулирование, имеющее отношение к розничному банковскому бизнесу, анализируем его, и на этом основании предоставляем свои рекомендации и консультации конкретным организациям. Мы также помогаем банкам разрабатывать модели бизнеса, которые наиболее полно отвечают как нынешним регуляторным требованиям, так и потребностям их клиентов и устремлениям самих банков. Естественно, мы находимся в постоянном контакте с руководством крупнейших международных организаций, таких как Всемирный банк и Международный валютный фонд, а также с руководством Евросоюза. Поскольку Инсти­тут постоянно аккумулирует мировую практику в ретейл-банкинге, мы содействуем коллегиальному обмену информацией, знаниями и опытом через самые разные сетевые платформы, а также организуем семинары и тренинги на различных площадках лучших мировых банков.

При этом я хочу особо акцентировать внимание на таком моменте – мы постоянно находимся на связи с клиентами банков. Поскольку все, чем занимаются финансово-кредитные организации, делается, в первую очередь, для клиентов. Соответственно, необходимо быть в курсе их предпочтений и пожеланий. 

NBJ: Насколько я понимаю, своими наработками и рекомендациями вы делитесь не только с европейскими банками, но и с теми, кто сейчас работает на развивающихся рынках? Там наверняка этот опыт особо востребован.

К. ДЕ НУЗ: Безусловно. Мы очень плодотворно работаем, например, с индийскими банками, что неудивительно, если учесть, как стремительно развивается там финансовая индустрия. Повторюсь, нам очень жаль, что среди наших участников на сегодняшний день нет России. Я уверен, что и для ваших банков наши наработки и огромный опыт, которыми мы готовы поделиться, так же имели бы большое значение.

NBJ: Возможно, это потому, что у России свой путь, в том числе и в банковском ретейле? Видите ли вы серьез­ные отличия между теми моделями бизнеса розничного банкинга, которые реализуются в нашей стране, и теми, которые реализуются в европейских странах и в странах с развивающи­мися рынками?

К. ДЕ НУЗ: Нет, должен признаться, что никаких существенных различий я не вижу. Более того, я не видел их и ранее, в 2000-х. Я помню, что достаточно тесно общался с прежним руководителем Сбербанка России Андреем Казьминым, и на основании этого общения я пришел к выводу, что проблемы и вопросы, с которыми сталкиваются российские розничные банки, идентичны тем проблемам, которые приходится решать их западным коллегам или коллегам в странах с развивающимися рынками.

NBJ: Заключительный вопрос нашей беседы: какие задачи стоят перед Институтом сейчас, и какую из этих задач вы считаете наиболее актуальной?

К. ДЕ НУЗ: Сейчас, пожалуй, главной задачей для нас является обобщение опыта и создание рекомендаций для банков во всем, что касается диджитализации банковского бизнеса. Очевидно, что участникам рынка придется вносить коррективы в свои бизнес-модели. Ну и, как я уже говорил, для достижения максимального результата мы продолжим представлять интересы своих членов перед международными дирек­тивными орга­­­­нами по основным нормативно-правовым и другим вопросам, которые формируют международную политику в банковской сфере. 
Наша миссия остается неизменной – продвигать модель плюралистического банковского обслу­­живания и поддерживать среду для расширения доступа к финансовым услугам и финансирования реальной экономики.