«Счастье человека зависит не столько от объективных условий, сколько от его ожиданий» (Ю.Н. Харари)

Основной особенностью состояния экономики в текущем году является ожидаемый характер происходящих изменений при отсутствии разработанной и утвержденной стратегии комплексного развития экономики, а также единого органа, отвечающего за реализацию этой стратегии.

Развитие процессов в значительной степени соответствует тем прогнозам на ухудшение, которые, с некоторыми различиями в оценках, были озвучены практически всеми ведомствами экономического блока. По сути, состязание шло лишь за первенство в наиболее негативной оценке возможного развития ситуации. Сказано – сделано. «Как говорят тренды», результат будет достигнут за счет ориентации на поддержание так называемой «макроэкономической стабильности». Только чем чаще ставится задача ускорения экономического роста, тем с большей последовательностью реализуется комплекс мер по ограничению совокупного спроса, не позволяющих ее решить. Для этого используются налоговое регулирование и денежно-кредитная политика, которые обеспечивают профицит бюджета и замедление темпов роста инфляции в результате падения спроса, не в последнюю очередь потребительского. Улучшения инвестиционного климата тоже не происходит. Такая вот стабильность.

Динамика выпуска продукции по базовым видам экономической деятельности в истекшие месяцы года отличалась неустойчивым и конвульсивным характером, развитие шло на более низком уровне, чем в предыдущем году. Состав же наиболее существенных факторов, ограничивающих рост производства, и значительная степень их влияния, согласно опросам Росстата, напротив, были практически стабильны. Сформировался определенный замкнутый круг. Бюджетная и денежно-кредитная политика сдерживает возможное увеличение спроса. Незначительное снижение уровня ключевой ставки при одновременном чистом изъятии Банком России средств банков из оборота не позволяет существенно улучшить условия кредитования, но способствует замедлению кредитования нефинансовых предприятий. Оно происходит в условиях, когда рост собственных возможностей предприятий по обеспечению деятельности снижается из-за ухудшения спроса и замедления роста оборота. На фоне высокого уровня налоговой нагрузки обеспеченность оборотными средствами и ресурсная возможность усиления инвестиционной активности ухудшаются. Замедление роста общего объема средств, необходимых для деятельности, происходит по всем направлениям – выручки, кредитов, займов и кредиторской задолженности. Соответственно снижается спрос на внутреннем рынке, усиливая негативное воздействие от его ухудшения на внешних рынках.

Закономерно, что в условиях низкого спроса и жесткой денежно-кредитной политики темпы роста потребительских цен, цен производителей промышленной продукции и тарифов на грузовые перевозки, а также цен на товары инвестиционного назначения снизились. При незначительных изменениях средневзвешенных ставок по кредитам в рублях, уровень ставок стал превышать темп годового прироста цен. Компенсационный эффект для предприятий исчез, снижая спрос на кредит. Сокращение цен производителей промышленных товаров только ухудшило ситуацию. Так что формирование спроса на заемные средства сейчас происходит не в силу потребности расширения объема ресурсов сверх достаточных поступлений из оборота, а под влиянием дефицита этих поступлений. В расчетах предприятий уже давно формируется чистая кредиторская задолженность, когда объем хозяйственных обязательств превышает величину предстоящих поступлений, и для ее погашения нужны заемные средства. С осени 2018 года этот дефицит поступлений стал меньше, чем объем просроченных хозяйственных обязательств. Это создало хорошую основу для ускорения и высоких темпов роста просроченных кредитов.

В этих условиях стагнация выпуска товаров и услуг по базовым видам экономической деятельности c низкими темпами роста естественна. В промышленности второй год развивается замедление роста производства, которое скрывают резкие колебания темпов в первые пять месяцев текущего года. Динамика добычи полезных ископаемых ниже, чем в прошлом году. Темпы роста обрабатывающих производств, которые в первой половине года были неустойчивы, по данным статистики, стабилизировались, но доля производств, где наблюдался рост, снижалась. Производство по высокотехнологичным обрабатывающим видам экономической деятельности на фоне давно поставленной задачи технологического прорыва характеризовалось значительным падением выпуска продукции, сменявшимся незначительным повышением темпов роста.

Динамика сельского хозяйства была прямо противоположна той, которая наблюдалась в прошлом году. Вялый рост первого полугодия оживился в третьем квартале, что в значительной мере отвечает естественной сезонности. Взлет темпов роста, зафиксированный статистикой в июле, не получил продолжения, получилась статистическая «горка».

Минимальный рост в строительстве отражает глубину неудовлетворительного положения дел. Идея эскроу счетов подстегнула жилищное строительство, но, похоже, своеобразным способом, за счет отсрочки перехода на них. Далеко не во всех регионах заключены кредитные договоры с застройщиками, и хуже всего ситуация в Северо-Кавказском округе. Кредитование строительства устойчиво сокращалось, исполнение федеральной адресной инвестиционной программы также было хуже, чем в прошлом году.

Положение во внешней торговле иначе, как драматическим, не назовешь. Утрачена устойчивость роста, экспорт и импорт сокращались. Некоторому улучшению в июле помогло развитие торговли со странами СНГ. Не лучше было в оптовой торговле, ее сокращение лишь отчасти было связано с внешнеторговой динамикой, снижение роста оптового оборота шло с середины 2017-го года. Все это способствовало сначала снижению темпов роста грузооборота транспорта, а затем его сокращению.

Стагнация розничной торговли и сокращение платных услуг населению, под влиянием низких темпов роста реальной среднемесячной начисленной заработной платы и реального размера назначенных пенсий, динамики реальных располагаемых денежных доходов населения на грани сокращения, не удивляла. Но удержание и слабого роста розничной торговли тоже проблематично. Ему до сих пор способствовали высокие темпы кредитования физических лиц, но они начали снижаться, как и уровень просроченных кредитов. Банк России на фоне некоторого давления ввел повышенные коэффициенты риска для необеспеченного потребительского кредитования с 1 октября, что окажет дополнительное понижательное давление.

Объем вкладов населения, депозитов и средств на счетах нефинансовых предприятий постоянно превышал их задолженность по кредитам, образуя растущее чистое привлечение средств банками. На 1.09.2019 оно равнялось 35,2 % объема задолженности по кредитам этим субъектам экономики. Частично средства шли на вложения в долговые обязательства Российской Федерации, ее субъектов и органов местного самоуправления. Вплоть до августа текущего года они, относительно соответствующих месяцев предыдущего года, сокращались, в отличие от вложений в долговые обязательства Банка России, которые росли довольно высокими темпами. Не исключено, что это было поленом в костре дискуссии о потребительских кредитах. В августе динамика и тех, и других сменилась на противоположную.

Жесткость проводимой денежно-кредитной политики с начала года фактически сохранялась, несмотря на последовательные, но символические снижения ключевой ставки, за счет роста чистого отвлечения средств банков из оборота. Оно возникало в результате вложений в долговые обязательства Банка России и чистого привлечения средств банков, когда их средства на счетах в Банке России превышали задолженность по его кредитам. Объем отвлечения достаточно значим: на 1.09.2019 на него пришлось 22,5 % чистого привлечения средств физических лиц и предприятий, что соответствовало почти 8 % задолженности по их кредитам. Это отвлечение средств, которое декларируется как изъятие избыточной ликвидности, влияет на возможности банков. Анализ их денежных потоков, исходя из движения по всем статьям баланса, где результирующим является изменение запаса денежных средств, показывает чистый отток средств за 8 месяцев, несмотря на получение прибыли или дефицит средств, необходимых для расходов. Так что, наверное, скорее можно говорить о «мифе об избыточной ликвидности», особенно, если под ней понимать некий уровень обеспеченности обязательств банков активами с высокой степенью ликвидности, чем о «мифе о жесткой денежно-кредитной политике» с точки зрения Центробанка.

Жесткая денежно-кредитная поли-тика, рассматриваемая Центробанком как «миф», опосредованно вела к снижению роста денежной массы, и темпы ее роста были значительно ниже, чем в прошлом году. Учитывая значительную роль вкладов населения, депозитов и средств на счетах предприятий в формировании ресурсов банков и денежной массы, можно предположить, что снижение ставок и радикальные идеи, вроде отрицательных ставок по валютным кредитам, в условиях низких доходов и недостатка средств у предприятий дадут негативный эффект, ведущий к дальнейшему замедлению ее роста.

Сложность ситуации в экономике отражает противоречивость в ее характеристиках. С одной стороны, постоянно говорится об успешном достижении «макроэкономической стабильности». С другой – выясняется, что она не обеспечивает достижение поставленных целей ускорения экономического роста и увеличения доходов населения, и вносятся предложения о принципиальных изменениях в системе управления экономикой. Представляет интерес подход к выработке этих предложений. Готовится вариант прогноза на ближайшие годы, который декларирует дальнейшее ухудшение положения в экономике, затем разрабатывается план мер для ускорения роста, это сопровождается выводами о системных проблемах в реализации мер, ранее разработанных и утвержденных. Телега в очередной раз надежно размещается впереди лошади. Не логичнее ли было бы сначала разработать комплекс необходимых мер и подготовить прогноз, исходя из их реализации. При этом предложение изменить всю систему государственных и федеральных целевых программ, интегрировав их в национальные проекты ставит под вопрос возможность реализации самих национальных проектов, которые рассматривались как важнейшее условие ускорения роста экономики. Если к этому добавить идею о переходе на четырехдневную рабочую неделю, то масштаб обсуждаемых преобразований явно выходит за разумные пределы. Возникает подозрение, что радикальные реформы позволят затруднить выявление причин неисполнения ранее принятых решений. Старый, как мир, прием. Но вот что реально произойдет в экономике? Многие эксперты сходятся во мнении, что существенных достижений, помимо планируемого профицита бюджета, ожидать не приходится.

Текст: Юрий Степанов, Ирина Моргачева, независимые аналитики, консультанты АРБ