Коллекторские агентства появились в нашей стране еще в начале 2000-х годов, однако тогда их деятельность если и регулировалась, то очень слабо и неэффективно. Причиной тому было, в первую очередь, несовершенство законодательства: такое понятие, как «коллекторская деятельность», в принципе не было прописано в нормативных актах. Только в Гражданском кодексе РФ было определение, что банк может передать долг клиента третьим лицам, которые могут распорядиться им по своему усмотрению. Но этого явно было недостаточно для того, чтобы упорядочить рынок подобных услуг.

Ситуация начала существенно меняться после того, как был принят новый закон от 01.01.2018 ФЗ-230 «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в федеральный закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях». 

Данный закон изначально принимался с той целью, чтобы сделать сферу коллекторских услуг легальной и прозрачной. 

Закон действительно справился с этой задачей: рынок взыскания стал более открытым, и его деятельность теперь регулируется. «Важным достижением является то, что в разы сократилось количество «серых» игроков, на которых приходилось большинство жалоб от должников и с которыми были связаны все резонансные случаи, – подчеркивает Управляющий директор объединенной компании «Национальная служба взыскания/Первое коллекторское бюро» Павел Михмель. – Пожалуй, еще одним из главных результатов можно считать то, что уже мало у кого возникают сомнения по поводу законности деятельности коллекторских агентств. Взыскатели официально стали частью финансового рынка наравне с банками и микрофинансовыми 
организациями».

Хотя многие аналитики в преддверии принятия ФЗ-230 называли этот документ «продолжниковым», на самом деле реализация нормативного акта во многом пошла на пользу банкам, прежде всего потому, что их взаимодействие с коллекторскими организациями теперь полностью узаконено. Если финансово-кредитной организации не удается вернуть долги, она передает их коллекторским агентствам, избавляясь при этом от неизбежных имиджевых издержек. Плюс к этому банкам не приходится выполнять несвойственные им функции, да и в содержании большого штата «внутренних коллекторов» больше нет необходимости. 

В то же время учитываются и интересы клиентов, по тем или иным причинам оказавшихся в роли должников. Речь не идет о том, что они освобождаются от своих обязательств, но в законе прописывается, как именно коллекторы должны взаимодействовать с ними при урегулировании долговых проблем. Так, например, коллекторское агентство имеет право звонить должнику не более одного раза в день, двух раз в неделю и восьми раз в месяц. Соответственно, автоматически «отпадают» ситуации, когда взыскатели «названивают» должникам день напролет, в ночное время, фактически терроризируя и клиента, и членов его семьи. В законе четко регламентируется, что и сотрудники банка, занимающиеся взысканием просроченной задолженности, и работники коллекторских агентств могут осуществлять звонки должникам в будни и в выходные с 8 утра до 22 вечера. Ночью любые звонки такого рода категорически запрещены. Более того, в случае нарушения закона со стороны банка или коллекторов гражданин имеет право написать жалобу в отношении их действий в правоохранительные органы и структуры, занимающиеся контролем деятельности таких финансовых организаций. 

Эксперты признают, что после принятия профильного закона деятельность коллекторов действительно стала более упорядоченной и цивилизованной. 

Но на коллекторском рынке очевидны и другие изменения: так, как говорят руководители коллекторских агентств, одной из главных задач для коллекторов теперь стало не просто взыскание долга, а выполнение медиаторской функции между банками и их клиентами. Например, коллекторы разрабатывают программы реструктуризации задолженности, предоставляют клиентам консультативные услуги, стараются помочь им облегчить долговое бремя. Еще одна перемена заключается в том, что коллекторская деятельность становится все более автоматизированной, что снижает риск влияния «человеческого фактора».