В частности, предлагается определить предельный уровень долговой нагрузки заемщиков, который не будет превышать половины их дохода. Какие последствия принесут данные изменения в том случае, если они будут закреплены нормативными актами? У экспертов пока нет однозначного ответа на этот вопрос, но есть понимание, что таким образом финансовые власти стараются по мере сил решить проблему закредитованности населения.

В чем важность DTI

Как известно, понятие DTI было образовано от английского словосочетания debt-to-income ratio (отношение долга к доходам). Обычно под этой аббревиатурой подразумевается процент ежемесячного дохода, который идет на оплату кредитов, но иногда DTI толкуется шире. Часто в DTI закладывают также все обязательные платежи – например, коммунальную плату, страховые взносы, обязательства перед операторами сотовой связи и т.д.

Общая практика при принятии кредитных решений такова: чем больше показатель DTI, тем в теории меньше шансов на то, что заемщику удастся привлечь новый кредит или по крайней мере получить его на выгодных для себя условиях. Но, по словам экспертов, речь идет не только об ограничениях: показатель DTI позволяет физическим лицам легко диагностировать уровень собственной кредитной нагрузки. В этом есть своя польза: ведь перед каждой крупной покупкой или подачей заявки на кредит физические лица сами для себя решают, стоит ли им это делать. Не создаст ли покупка или кредит для них критического финансового положения и не лучше ли им остаться в комфортных пределах 20–25% DTI? 

В свою очередь, банки тоже заинтересованы в том, чтобы клиенты могли возвращать кредиты в срок. Эксперты считают, что <35% – это нормальный уровень DTI. Если выплаты по кредитам составляют 35–40% от дохода заемщика, то показатель рассматривается как предельный, а если DTI составляет больше 40%, то ситуация оценивается как критическая. 

Впрочем, как отмечают аналитики, при вычислении DTI большую роль играет абсолютный размер дохода, то есть его числовое выражение. «Возьмем, к примеру, DTI равный 70%. Одно дело, если доход клиента составляет 20 тыс. рублей, тогда оставшихся после уплаты ежемесячного платежа по кредиту денежных средств (6 тыс. рублей) вряд ли хватит даже на покрытие минимальных повседневных расходов. И другое дело, если доход заемщика составляет 200 тыс. рублей при том же уровне DTI. Вместе тем при оценке уровня долговой нагрузки важно учитывать структуру прочих (некредитных) расходов. Заемщики с более высокими доходами могут отличаться и более высокими ежемесячными расходами на аренду квартиры, еду, содержание иждивенцев и т.д., от которых они часто не в силах отказаться», – указывает старший аналитик группы банковских рейтингов рейтингового агентства АКРА Михаил Доронкин.

По мнению аналитика АКРА, введение индикатора DTI фактически призвано снизить риски дальнейшего роста закредитованности населения. Кроме того, необходимо учитывать то, что доход заемщика совершенно необязательно остается статичным: он может меняться на протяжении срока выплаты кредита, особенно в периоды экономической нестабильности, а значит, меняется и его DTI. «Если доход сократился, бремя долга вырастает: ведь ту же сумму заемщику требуется выплачивать с меньшего дохода. Для банка, соответственно, заемщик с более высоким DTI является потенциально более рискованным в случае снижения его доходов либо в случае высокого уровня инфляции», – подчеркнул Михаил Доронкин (АКРА).

Зарубежный опыт в вопросе DTI и российская практика

Вполне естественно, что ориентироваться на этот показатель стали в годы бурного развития кредитования частных лиц. Уже с 1970 года практически каждый трудоспособный человек в странах с развитой экономикой имел кредитную карту. Типичный DTI в то время составлял не более 25%. В последующие десятилетия это ограничение постепенно достигало все больших значений, и одной из причин возникновения банковских кризисов традиционно становится именно пренебрежение DTI при кредитовании населения. 

Наиболее широкое распространение практика определения и учета DTI получила в англоязычных странах (например, в США, Канаде и Великобритании). Вместе с тем и в ряде других стран этот показатель пользуется популярностью – например, в Литве, Сингапуре и Венгрии кредитные институты обязаны рассчитывать показатели долговой нагрузки в том числе и при выдаче необеспеченных потребительских кредитов. 

Россия, как отмечают эксперты, обратила внимание на этот вопрос относительно поздно. О введении DTI как обязательного «ограничителя» для банков ЦБ РФ задумался только в конце 2013 года. Предполагалось использовать его вместо показателя полной стоимости кредита (ПСК) или наряду с ним для снижения активности банков в сфере потребительского кредитования. Были также предложены инициативы, подразумевающие отказ от предоставления закредитованным клиентам соответствующих банковских услуг. Но позже от этой идеи все-таки отказались. «В результате решили остановиться на ПСК, поскольку показатель DTI предполагает необходимость проверки и подтверждения доходов заемщика, причем в автоматическом режиме, – отметил директор департамента банковского регулирования Банка России Василий Поздышев. – Если технические трудности в данном вопросе будут урегулированы, то проблема DTI может быть решена».

Эксперты, впрочем, отмечают, что остановили регулятора не только технические трудности, но и начавшийся в 2014 году кризис. Кредитная активность банков снизилась, да и заемщики, напуганные ростом цен и падением курса рубля, не рвались брать новые кредиты. Соответственно, в период 2014–2015 годов не было и опасений, что рынок может «перегреться». 

В 2016 году ситуация изменилась, и ЦБ РФ решил снова вернуться к идее введения DTI. Выяснилось, что с закредитованностью дело обстоит действительно непросто. По статистике Банка России, почти половина работоспособного населения страны имеет кредиты. При этом на первом месте по востребованности стоят кредиты наличными, на втором – кредитные карты, а третье и четвертое места занимают ипотека и автокредиты. По данным Национального бюро кредитных историй (НБКИ), в 2016 году общее количество кредитов составило 18 млн шт. При этом количество необеспеченных займов несколько снизилось, в 2016 году их стало на 15–20% меньше, чем в 2015 году, зато на 25% увеличилась средняя сумма займа. 

Достаточно неравномерная картина складывается по регионам: в первую группу по уровню закредитованности физических лиц (высокое вовлечение населения в кредитование и высокий уровень зависимости частных экономик от заемных средств) вошли 12 регионов, в которых доля экономически активного населения, имеющего действующие обязательства, превышает 51,13%, а зависимость заемщиков от кредитных средств (отношение остатка долга к годовому доходу заемщиков) превышает 68,34%. Во вторую группу (низкое вовлечение населения в кредитование и высокий уровень зависимости частных экономик от заемных средств) вошли 10 регионов, в которых доля экономически активного населения, имеющего действующие обязательства, составила менее 51,13%, а отношение остатка долга к годовому доходу заемщиков превысило 68,34%. В общем, как отмечают эксперты, есть определенные основания для беспокойства. 

«В 2017 году предполагается не только ограничить права кредитных организаций, но и определить верхнюю планку для заемщиков. Нельзя будет взять новый кредит, если уровень долга превысил допустимое значение. Фактически это означает введение индикатора долговой нагрузки на граждан, DTI (debt-to-income)», – отметила в одном из своих выступлений первый заместитель председателя Центрального банка РФ Ксения Юдаева. При этом она уточнила, что рабочая группа по DTI уже создана и ею руководит советник председателя ЦБ РФ и прежний куратор блока надзора и регулирования Алексей ­Симановский.

Острые углы DTI 

Закрепление предельного размера DTI в качестве обязательной нормы является одним из самых серьезных вопросов для финансово-кредитных организаций и их клиентов. Эксперты отмечают, что есть много вопросов, на которые предстоит дать ответы. С одной стороны, банки боятся вполне оправданных рисков, связанных с возможностями кредитования клиентов при введении нового обязательного индекса. Сколько клиентов-заемщиков может оказаться за пределами нормы DTI, трудно сказать наверняка. Но при любом раскладе существенная часть клиентов может переместиться в поле микрофинансовых организаций или даже в зону «серого» кредитования. 

«Думаю, вместе с ограничением долговой нагрузки необходимо ввести единые стандарты подтверждения дохода. Зачастую доход, указанный самим клиентом в анкете или в справке свободной формы, является завышенным. В случае продолжения использования неподтвержденного дохода мера по ограничению долговой нагрузки не приведет к ожидаемым результатам и, возможно, даже подтолкнет МФО и банки к отказу от его подтверждения», – прогнозирует директор департамента розничных кредитных рисков Росэнергобанка Рустам Идрисов.

«Важно понять, на каком уровне может быть закреплен предельный DTI. Мы и так не заинтересованы в выдаче невозвратных займов и постоянно работаем над качеством кредитного портфеля. Вопрос в том, сколько заемщиков окажется за пределами нормы DTI при госрегулировании. Купируя возможности кредитных организаций по привлечению клиентов и одновременно фиксируя величину ставки ПСК на более низких значениях, регулятор не столько защищает права потребителей финансовых услуг, сколько сокращает их возможности в поиске финансирования», – считает руководитель направления статистического анализа и моделирования ООО «МигКредит» Эльдар Какушев. 

«Мы считаем, что каждый заемщик имеет право сам определять комфортный объем долговой нагрузки и в этом вопросе разделяет ответственность с кредитором. Так, средний размер рублевого займа с выдачей в столичных офисах «МигКредит» составляет около 40 тыс. рублей – это именно та сумма, погашение которой по частям незатруднительно для большинства москвичей. При этом в онлайн-каналах средний объем одобренного займа в два раза меньше. Фактически мы предлагаем клиентам самостоятельно решить, готовы ли они к комплексной верификации для получения более крупного кредита», – поясняет Эльдар Какушев.

По мнению главного экономиста Института фондового рынка и управления Михаила Беляева, идея ограничить долю дохода, которую можно направить на погашение кредита, связана со стремлением облегчить бремя кредитной задолженности, ослабить так называемую кредитную удавку. Однако на практике реализация такой, казалось бы, простой и эффективной инициативы весьма сомнительна. «Если предположить, что ограничение DTI будет введено, то рынок вряд ли отреагирует на него значительно. Маловероятно, что спрос на кредиты со стороны населения подпадет под влияние этих новаций (если не считать преднамеренных мошенников), а банки, потратив немного больше усилий на анализ кредитной заявки, будут удовлетворять запросы согласно нормативным документам и инструктивному материалу, имея в виду главное – платежеспособность клиента. Хотя учитывая возможные риски мошенничества и сложности взыскания вследствие ограничений, ставки по кредитам могут несколько возрасти», – предполагает Михаил Беляев.   

Спокойнее всего, пожалуй, относятся к новации, предлагаемой финансовыми властями страны, банки с государственным участием. «Серьезные перемены ожидают участников рынка, которые придерживаются агрессивной и высокорискованной кредитной политики. Для большинства крупных розничных банков данное ограничение не окажет серьезного воздействия на изменение входящего потока клиентов и объема выдаваемых кредитов, так как ограничение в виде коэффициента DTI уже активно используется данными банками», – полагают эксперты Россельхозбанка.

В общем и целом все опрошенные NBJ эксперты согласны с тем, что, безусловно, должен существовать индекс DTI или аналогичный ему индекс, который показывал бы размер долговой нагрузки клиентов. Но в то же время есть серьезные сомнения в том, что этот индекс должен навязываться участникам рынка: в конце концов, и банки, и заемщики должны ответственно подходить к такого рода взаимодействию, и далеко не факт, что уровень их ответственности можно серьезно повысить с помощью чисто административных методов.