П. САЛИН, директор Центра политических исследований Финансового университета при Правительстве РФ: «Делать прогнозы в случае украинской ситуации – дело неблагодарное, потому что там слишком много игроков. 
В стране сегодня олигархат, нет единого лидера, поэтому в зависимости от того, как действуют внешние политические игроки, представители крупного капитала меняют стратегии, чтобы сохранить свой бизнес»

NBJ № 4(119), 2014         
«Украина как яблоко раздора», cтр. 20–24        

Фактически Украина стала жертвой конкуренции двух глобальных интеграционных проектов: ЕС и ЕАЭС. По мнению политологов, к февралю 2014 года сложилась ситуация, когда соседняя с Россией страна оказалась на распутье, и шансы ее присоединения к ЕАЭС рассматривались как достаточно высокие, несмотря на то, что население западных областей Украины резко выступало против этого. 
Государственный переворот, произошедший 22 февраля 2014 года, поставил крест на возможности вступления Украины в союз, к которому уже на тот момент присоединились Россия, Белоруссия и Казахстан. Попутно переворот и резкое ухудшение отношений с Россией привели к тому, что Украина потеряла главный рынок сбыта для своей продукции, причем уже в 2015 году стало очевидно, что доступ к рынкам ЕС не позволит ей компенсировать эту утрату. 
Если говорить об экономике, то теперь, чтобы избежать социального коллапса, Украине необходимы вливания как минимум 10 млрд евро в год, хотя многие эксперты считают, что этим уже не обойдешься. В реальности, по оценкам в том числе и международных финансовых институтов, для нормального развития украинской экономики нужны гораздо более крупные инвестиции. Реальные цифры остаются неизвестными, поскольку украинское правительство либо занижает их, либо просто боится об этом говорить. Подобная динамика стала прослеживаться с 2014 года, когда украинские власти стали скрывать истинное положение дел в экономике и в социальной сфере страны.
Вопрос, который актуален на сегодняшний день: где найти такого спонсора, кто захочет содержать Украину в нынешнем ее состоянии с учетом того, что она фактически является (хотя официально это и не признается) страной-дефолтером по внешним государственным обязательствам. Обещания международных финансовых институтов в лице МВФ, ВБ, ЕБРР и др., данные на заре «революции гидности», в большой степени так и остаются пустыми обещаниями. В 2015 году они вместо обещанных 10–13 млрд долларов дали лишь около 7 млрд долларов. Остальное, как они отметили, Украина может получить после искоренения коррупции. Реформы, формально направленные на достижение этой цели, были проведены, но особого эффекта не имели.  
Для России затянувшийся политический и экономический кризис на Украине стал серьезным испытанием сразу по нескольким причинам. В форс-мажорном порядке были разорваны многие экономические и торговые связи, прекратилось взаимодействие двух стран в военно-промышленной сфере, в 2015 году они ввели друг против друга секторальные санкции, которые наиболее болезненно ударили по агропромышленным комплексам в обеих странах. Помимо этого, Россия оказалась в положении кредитора, обязательства перед которым должник отказывается обслуживать, и с учетом этого судьба кредита в 3 млрд долларов, предоставленного Украине в декабре 2013 года, до сих пор неизвестна. По этому вопросу стороны ведут дискуссию в Высшем Лондонском суде. 
На сегодняшний день наиболее болезненный период разрыва отношений между двумя государствами остался в прошлом. Однако очевидно, что последствия украинского кризиса еще долго будут оказывать влияние на развитие ситуации на постсоветском пространстве.