УЧАСТНИКИ КРУГЛОГО СТОЛА, ОРГАНИЗОВАННОГО NBJ СОВМЕСТНО С АРБ:

руководитель группы продаж №1 управления корпоративных продаж компании R-Style Softlab Олег АГАФОШИН; представитель комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям ТПП РФ Тимур АИТОВ; директор по продажам БИС Михаил БЕЛОВ; советник председателя правления «МТИ-Банка» (АО) Александр ВИЛЬДМАН; заместитель управляющего директора «Диасофт Платформа» Дмитрий ГРЕБЕНЩИКОВ; доцент Финансового университета Марина ДАНИЛИНА; преподаватель высшей категории Центрального банка Российской Федерации Сергей ЕРОШКИН; технический директор Frank Research Group Сергей КАШПОРОВ; менеджер по развитию Центра программных решений компании «Инфосистемы Джет» Евгений КОЛЕСНИКОВ; менеджер по продажам ООО «ДатаСпейс Партнерс» Константин КОРОЛЕВ; советник банка ФК «Открытие» Михаил ЛЕВАШОВ; независимый эксперт Ярослав МЕДОКС; помощник депутата ГД ФС РФ, директор по коммуникациям ассоциации Apikt.ru Николай МЕЛЬНИКОВ; ведущий специалист службы информационной безопасности КБ «Гаранти-банк-Москва» Кристина НАГЕЛЬ; технический руководитель департамента корпорации Mail.Ru Group Константин ОСИПОВ; заместитель генерального директора по развитию системы управления «Первая форма» Олег ПАНАРИН; руководитель направления развития электронных платежных сервисов ПАО «ОФК Банк» Максим ПЕТРОШЕНКО; директор по продажам ООО «ДатаСпейс Партнерс» Олег ПИСЬМЕНСКИЙ; заместитель директора Банковского института Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Александр ПУШКО; исполнительный директор АО НКО «МОСКЛИРИНГЦЕНТР» Николай РЕДЬКО; ИТ-директор АО «Банк ФИНАМ» Николай РУБЦОВ; директор по развитию бизнеса Центра программных решений компании «Инфосистемы Джет» Дмитрий СЕРГЕЕВ; ведущий специалист по связям с общественностью компании БИС Александр СЕРЕБРЯКОВ; советник председателя правления ПАО «Банк ЗЕНИТ» Аркадий СОКОЛОВ; главный экономист управления по работе с корпоративными клиентами ООО КБ «Новопокровский» Алексей СУРКОВ; заместитель председателя правления АКБ «Алмазэргиенбанк» (АО) Анатолий ТАБУНАНОВ; директор департамента информационных технологий АО «МСП Банк» Вадим ФЕДОРОВ; заместитель директора департамента международных решений компании R-Style Softlab Ольга ЧЕБУНИНА; заместитель начальника управления информационных технологий АКИБ «Образование» (АО) Антон ШКЛОВСКИЙ; финансовый аналитик Центрального банка Российской Федерации Анатолий ЮРЧЕНКО.

Модераторы круглого стола: 
заместитель директора по развитию Академии информационных систем (АИС) Игорь ЕЛИСЕЕВ, 
генеральный директор NBJ Елена ЕЛИСЕЕНКОВА.

 

NBJ: Полгода назад мы проводили в этом же здании круглый стол по ИТ в банковском секторе, и, перед тем как начать модерировать это мероприятие, я посмотрел свою старую презентацию. Тогда главной темой обсуждения были антикризисные стратегии в ИТ. Теперь, чтобы не повторяться, мы решили немного переформулировать главный вопрос, который хотели бы вам задать: пришло ли время прагматизма или еще осталось время для инноваций. Думаю, посыл понятен: говорят, что в условиях дефицита бюджетов все сосредотачиваются на решении локальных повседневных задач и мало задумываются о том, чтобы реализовывать некие масштабные проекты из серии «ИТ будущего». Так ли это?

Прежде чем перейти к обсуждению, я хотел бы напомнить собравшимся недавнее заявление Германа Грефа (президента и председателя правления Сбербанка. – Прим. ред.) о том, что инновации являются способом выхода из кризиса или, точнее, ответом на кризис и что Сбербанк планирует выйти на рынки небанковских услуг в качестве, по сути, ИТ-компании. Понятно, что тут потребуются иные технологии и с точки зрения продвижения услуг – например, отказ от банковских карт, и с точки зрения обеспечения безопасности – например, расширенное использование биометрии. Хотелось бы знать, какой отклик эти прогнозы встречают у других участников банковской системы. Мы понимаем, что в этом вопросе многое зависит и от размера банковских организаций, но тем интереснее будет узнать, у кого какие стратегии.   

Т. АИТОВ: Что касается отказа от банковских карт, то я согласен, что пластиковая карта – это анахронизм, но это не означает, что пришло время их выбрасывать. Лично я совершенно уверен, что они будут использоваться их держателями и владельцами и через пять, и через десять лет. Почему? Да потому, что, хотя мобильные телефоны дают куда больше возможностей и с точки зрения идентификации клиента, и с точки зрения доступа к банковским услугам, они куда более уязвимы, чем карты. Их можно уронить, они могут разрядиться в самый неподходящий момент, наконец, они являются более громоздкими при транспортировке. Карта же как инструмент доступа очень удобна, так что производители карт, по моему убеждению, могут спать спокойно, несмотря на слова руководителя Сбербанка о том, что уже через год мы больше не увидим карт на руках у населения. 

М. ЛЕВАШОВ: Заявление Грефа, конечно, было сенсационным и скорее рекламным. Биометрическая аутентификация при всех ее положительных качествах имеет очень серьезные риски. Это, во-первых, сложная настройка ошибок: нештатного допуска и нештатного отказа от допуска (т.е. математических ошибок первого и второго рода), во-вторых, новые значительные риски, связанные с возможностью подделок биометрических данных. Еще в начале 2000-х годов я занимался проверкой одного корейского продукта, основанного на аутентификации по отпечатку пальца. В результате я после примерно двухнедельной успешной работы «запер» компьютер. Конечно, за эти годы технологии значительно изменились, однако с ошибками первого и второго рода пока еще есть проблемы. Косвенным подтверждением этого является отказ от биометрической аутентификации в контрольно-кассовых аппаратах крупной розничной торговой сети в Москве. Поэтому я согласен с Тимуром Аитовым: отказываться от карт еще рано.

Т. АИТОВ: Я хотел бы добавить, что от мошенников биометрия не дает 100-процентной защиты. Можно заставить человека наговорить текст, чтобы он прошел идентификацию по голосу, можно отрезать у него палец, если речь идет об идентификации по отпечатку пальца, и т.д. Мы должны помнить: каждая новая технология приносит с собой угрозы, которые сначала не видны. Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить, как сначала с криками «ура» встречали технологии дистанционного доступа, а потом уже разбирались с тем, какие риски в данном случае возникали. И с учетом этого я бы позволил себе дать один общий совет: банкам при использовании новых технологий лучше все-таки идти на шаг позади.

А. ВИЛЬДМАН: Заступлюсь за биометрию: согласитесь, коллеги, что злоумышленникам гораздо проще раздобыть PIN-код карты держателя, чем заставить кого-то наговорить что-то на диктофон или отрезать ему палец ради прохождения идентификации. Еще лет пять назад была разработана система аутентификации по голосу, построенная на физиологических особенностях. Она настолько совершенна, что позволяет идентифицировать клиента, даже если его голос в силу тех или иных причин изменен, например, если он простужен, охрип или говорит «в нос». То же самое и с «пальцевой» аутентификацией. Не будем рассматривать совсем уж леденящие душу, а потому редкие случаи, но обычно мы все свои пальцы носим с собой. Да, техника подвержена сбоям, но все-таки за 16 лет она серьезно усовершенствовалась. Поэтому мне все же кажется, что в этом отношении прав Герман Греф: карты отомрут. Возможно, не через год или два, но через 10 лет наверняка.

Я. МЕДОКС: Даже к словам сильных мира сего следует относиться как к мнению отдельного человека по вопросу, куда движется мир, и не надо считать, что оно обязательно является правильным. Помнится, пять лет назад один мой знакомый консультант доказывал, что через пять лет пластиковых карт не будет. Мы видим, что его прогноз не сбылся: напротив, сейчас «пластиковый» бизнес продолжает развиваться, функциональность карт расширяется. Тогда же, пять лет назад, я побывал в «офисе будущего» Сбербанка. Скажите, как много из технологий, которые там использовались, нашли широкое распространение? С учетом этого мне кажется не совсем правильным обсуждать шансы на исполнение тех или иных прогнозов: рынок все расставит на места, и будут востребованы те технологии, которые нужны клиентам.

М. ПЕТРОШЕНКО: Я полностью согласен с Ярославом (Медоксом. – Прим. ред.). Но в то же время хочу отметить, что технологии не стоят на месте: так, например, уже разработаны системы антифрода, которые позволяют производить многофакторную идентификацию пользователя в течение нескольких секунд, пока клиент водит пальцем или «мышкой» по экрану. С другой стороны, это не значит, что карты обязательно должны выйти из употребления в течение ближайших нескольких лет. Давайте не забывать, что в нашей стране очень различается уровень проникновения современных технологий в зависимости от места проживания людей. Уверяю вас, что в деревнях и в малых, удаленных от Москвы городах люди только-только привыкают пользоваться картами, и наивно полагать, что они в одночасье откажутся от них. 

К. КОРОЛЕВ: Как мне видится, прогресс не остановить, и мы рано или поздно подойдем к более активному использованию биометрических технологий. Да, те средства в области биометрии, которые задействованы сейчас, несовершенны, но, например, наша компания все больше использует биометрию. Причем использует комплексную систему, производящую сканер ладони и сканер сетчатки глаза при идентификации сотрудников. И я согласен с главой Сбербанка: от карточек и от каких-либо других сторонних средств мы неизбежно уйдем, все будет привязано к человеку и его физиологическим параметрам. Возможно, сейчас это кажется фантастикой, но мы же видим, что общий тренд таков: все сервисы собираются как можно плотнее и агрегируются в одном устройстве. 

NBJ: Я все-таки хотел бы, чтобы мы немного отошли в нашем обсуждении от заявлений Германа Оскаровича (Грефа. – Прим. ред.) и уделили время рассказу о том, какие проблемы есть у других российских банков и каковы их дальнейшие планы, в том числе и в рамках развития высоких технологий.

А. ВИЛЬДМАН: Я бы хотел в завершение обсуждения, которое было инициировано упоминанием заявления Г. Грефа, сказать только одно. Можно сколько угодно критиковать Сбербанк, и не столько даже критиковать, сколько отмечать при каждом удобном и неудобном случае, что эта организация находится в исключительном положении в силу своего размера и финансовых возможностей. Но вряд ли кто-либо из нас будет оспаривать то, что если не будет таких организаций, как Сбербанк, которые инвестируют в инновации, то вся наша банковская система будет отставать от других стран. 

К. ОСИПОВ: Я представляю небанковскую компанию, но хотел бы поделиться нашим опытом. Мы участвовали в организованном Сбербанком тендере со своим решением – базой данных с открытым исходным кодом. Одним из условий тендера была эффективная работа с миллиардом счетов. Вряд ли у среднего банка есть такое количество счетов. То есть не факт, что то, что применимо для Сбербанка, применимо для других банков. Его проблемы, в том числе и в области финансирования ИТ-разработок, не характерны для других участников рынка. 

NBJ: Совершенно верно. Но давайте посмотрим на это под другим углом. Ни для кого не является секретом, что у Сбербанка есть собственные ИТ-компании. Но при этом на рынке есть, например, и Банк «Открытие», который реализует в данном вопросе ту же модель. 

М. ЛЕВАШОВ: Я немного уточню. В компаниях группы «Открытие» практически все вопросы информационной безопасности обслуживает группа компаний «Инфосекьюрити», используя схему полного аутсорсинга. Этот уникальный и до сих пор практически единственный в РФ опыт такого аутсорсинга процессов ИБ продолжается и развивается уже более пяти лет. За это время наработаны и обобщены уникальные методики определения для каждой из компаний перечня необходимых сервисов, обоснования этих сервисов топ-менеджменту, расчета стоимости сервисов и, собственно, оптимальной их реализации. Этим опытом мы периодически делимся с отраслевым сообществом на наших регулярных бизнес-завтраках.

А. ПУШКО: Я буду говорить не столько об ИТ, сколько о философии этого вопроса. Безусловно, вектор развития ИТ задает клиент, а не наоборот. Нельзя уповать на то, что мы строили-строили и наконец построили замечательную систему или дата-центр – и теперь к нам побегут клиенты и по нашему желанию будут, например, использовать для осуществления операций исключительно мобильную телефонию. В качестве примера я приведу опыт страны с развитой экономикой, которая при этом считается «передовиком» в вопросе внедрения инновационных технологий. В Великобритании трижды на законодательном уровне принималось решение о запрете использования бумажных чеков в качестве оплаты – и тем не менее они ходят до сих пор. Почему? Да потому, что клиенты не желают от них отказываться. 

Проведу маленький опрос. Если вам надо связаться с банком, то какой способ вы выберете: позвонить или написать электронное письмо? Люди постарше предпочитают звонок, люди помоложе – электронное письмо. Разве этого не надо учитывать? Конечно, надо. И здесь мы подходим к тому, что инновации – это не хорошо и не плохо, их надо применять, но при этом необходимо учитывать тенденции в поведении потребителей. 

И последний момент, который я хотел бы отметить в своем выступлении: инновации – это всегда протест, бунт против привычных технологий. Если возникает необходимость в нем, то он произойдет, а законодательство со временем «подтянется» к нему. Так было в случае с оборотом пластиковых карт, так же будет и с мобильными технологиями. Другой вопрос в том, что не надо всем строиться дружными рядами и бежать в одну сторону; надо исходить из того, с какими клиентами работает тот или иной банк, и ориентироваться на их предпочтения и структуру их запросов. Мы должны ориентироваться на разнообразие и запросов, и технологий. 

NBJ: Уважаемые коллеги, как мы видим, никто из Вас не оспаривает утверждения, что технологии будут развиваться. Но все же мы хотели бы вернуть Вас к теме, озвученной в самом начале мероприятия: насколько финансовое положение банков способствует этому развитию? Пришлось ли Вам замораживать крупные проекты, например, по созданию дата-центров, или они реализуются в нормальном режиме? 

И другой вопрос, который бы хотелось задать и банкирам, и представителям компаний-разработчиков. Сегодня на рынке много предложений, интересных ИТ-решений, но есть ведь и риски нарваться на то, что противоречит действующему законодательству или будет сопряжено с большими финансовыми и операционными рисками. Как решается эта проблема?

Д. ГРЕБЕНЩИКОВ: Наше антикризисное предложение рынку – в первую очередь инвестировать в разработки отечественных компаний. Уже сегодня мы вместе с нашими партнерами по концерну «Бета» готовы предоставить стек полностью российского производства: аппаратную часть, операционную систему, сервер управления базами данных, сервер приложений и программную платформу. Кроме того, предложить инструменты по замене системных уровней на отечественные для тех программных продуктов, которые до текущего момента работали исключительно на зарубежных компонентах. Если говорить о расходах банков, то мы видим, что значительные средства уходят на системы управления базами данных, то есть на закупку решений таких компаний, как Oracle, Microsoft и др. У нас есть альтернативное предложение – решение, позволяющее без корректировки бизнес-приложений заменять одну СУБД на другую. Мне представляется, что это дает банкам возможность оптимизировать свои расходы, что, наверное, главное для банков. И есть еще один немаловажный момент: использование отечественных технологий позволит оживить рынок российских ИТ.

М. ЛЕВАШОВ: А как Вы относитесь к предложениям сертифицировать автоматизированные системы российских разработчиков, в том числе и те решения, о которых Вы говорили?

Д. ГРЕБЕНЩИКОВ: Мы считаем нашу систему надежной, поэтому не имеем ничего против ее сертификации. Более того, мы регулярно проводим ее аудит внутри компании, а также привлекаем внешних подрядчиков для ее инспектирования с точки зрения соответствия требованиям и стандартам информационной безопасности. Другой вопрос, что избыточные проверки такого рода могут привести к удорожанию продуктов для конечных потребителей. Как мне кажется, это не то, что нужно сейчас банковским организациям, которые как раз стремятся минимизировать свои расходы на ИТ-инфраструктуру. 

А. ВИЛЬДМАН: Меня всегда умиляет, когда разработчики АБС начинают рассказывать о своих планах по инновациям. Хочу задать всем вопрос: у кого-либо из Вас стоит автоматизированная банковская система, позволяющая составлять отчетность сразу, без «костылей» и «подпорок»? Мы бы очень хотели такую иметь, но, к сожалению, нам до сих пор не удалось найти на рынке такой вариант. 

В. ФЕДОРОВ: Позволю себе реплику по предыдущей теме: у каждого банка есть своя инновация, и МСП Банк в данном случае не исключение. Поясню это на конкретном примере из нашей жизни. Еще до кризиса мы запустили проект по замене АБС и постоянно работаем над его развитием. К сожалению, как показала практика, обойтись без лишних «костылей» все равно не получается. Приходится обращаться к разработчикам с просьбой оптимизировать работу системы, но пока мы не получаем конструктивных предложений по устранению существующих проблем. 

NBJ: Наверное, ни в одном сегменте рынка нет такого, чтобы ты приобрел ИТ-продукт, быстро внедрил его – и он дальше работал бы без каких-либо усилий и доработок с твоей стороны. 

Е. КОЛЕСНИКОВ: Я хотел бы поделиться опытом нашей компании. В последнее время к нам от банков приходит много запросов по управлению «большими данными», чаще всего в требованиях фиксируется обязательное использование свободного ПО (СПО). Мы очень хорошо видим этот тренд и сформировали свое видение относительно Big Data. С точки зрения инноваций, о которых говорили коллеги, мы видим преимущества внедрения технологии «больших данных» в области борьбы с мошенничеством. Такой проект мы реализовали недавно в одном банке. Используя накопленный там опыт, мы построили у себя в лабораторном кластере систему обнаружения аномального поведения среди сотрудников банка и модель выявления мошеннических операций, совершенных как сотрудниками, так и клиентами. При этом наше решение полностью построено на СПО как доказательство возможности использования открытых технологий в промышленных системах.  

NBJ: На мой взгляд, нет ничего удивительного в том, что банки интересуются решениями в области Big Data. Можно предположить, что использование соответствующих технологий делает работу банков в целом более эффективной. 

Д. СЕРГЕЕВ: Проблема в том, что сам термин Big Data в последнее время выглядит как символ чего-то большого, нового, того, что непременно приведет вас к светлому будущему. На самом деле ничего такого за ним не скрывается, никаких новых технологий здесь не придумано. И мне кажется, что иногда люди выносят эту идею во главу угла в ущерб здравому смыслу.

Т. АИТОВ: Я бы хотел сказать, что Big Data как зонтичный термин похоронен, об этом заявили сами его авторы. Почему? Потому что модели на основе статистики, как выяснилось, не позволяют точно прогнозировать развитие ситуации. Тут в качестве примера можно привести историю из бестселлера Нассима Талеба: у него индюшку каждый день вкусно и досыта кормили, и на основании происходившего она делала статистические подсчеты и приходила к выводу, что жизнь прекрасна и удивительна. Ровно до момента прихода мясника. В некотором смысле те, кто опирается на подобные расчеты, уподобляются этой индюшке. 

NBJ: Давайте вернемся к не самому приятному, но неизбежному вопросу: у кого в 2016 году ИТ-бюджет стал меньше в рублевом эквиваленте, а у кого вырос? Судя по результатам нашего импровизированного голосования, мы можем с осторожностью констатировать, что все же банковские организации считают, что пик кризиса пройден и можно начинать присматриваться к перспективным проектам в сфере ИТ. Так ли это?

А. ВИЛЬДМАН: Я могу объяснить, чем обусловлен рост ИТ-бюджета в нашем банке. В данном случае главный фактор мотивации – это ЦБ, он подталкивает нас к инновациям. Требования ужесточаются, при этом на банки возлагаются зачастую небанковские функции – где-то полиции, где-то налоговой службы и т.д. У нас в такой ситуации есть два выхода: либо до безумных размеров раздувать штат, либо внедрять новые технологии, использовать новые решения, которые позволяют избежать увеличения количества штатных сотрудников. 
Второй момент: ужесточаются и требования к качеству кредитной политики, а это значит, что без внедрения передовых скоринг-решений банкам не обойтись. Я не думаю, что раскрою большую тайну, если скажу, что банки, которые отстают в этих вопросах, рискуют очень многим. Таким образом, лично для меня это не вопрос прохождения пика кризиса и не вопрос стремления к новым технологиям. Мы просто вынуждены это делать, вот и все.
  
NBJ: Я все же полагаю, что есть и еще один стимул: клиенты становятся финансово более грамотными и, следовательно, более взыскательными к уровню доступности услуг. 

К. КОРОЛЕВ: Что касается финансовой грамотности, то, насколько мне известно, есть планы внедрения подобных обучающих программ в школе. И в этом контексте представляется уместным вернуться к тому, о чем мы говорили в начале нашего круглого стола: приживется или нет биометрия, откажутся ли люди от пластиковых карт или, во всяком случае, от использования их исключительно для обналичивания средств. Я думаю, что постепенно это произойдет; другое дело, что должны сложиться новые формы общения и смениться поколения. 

О. ПАНАРИН: Знаете, об этом много говорят, причем не только в нашей стране. Но есть такой факт: в США отправляют зарплаты бумажным чеком по почте. Не потому, что американцы не умеют пользоваться картами, – просто срабатывает сила традиций. В Европе соотношение где-то 50 на 50: примерно половина людей получает зарплату и пособия на карты, и половина – «в бумажной форме». Поэтому, как мне представляется, не совсем справедливо говорить об отсталости нашего населения в данном вопросе. 

О. ПИСЬМЕНСКИЙ: Коллеги, хотел бы чуть-чуть сместить фокус Вашего внимания на необходимость изучения поведенческих моделей клиентов. По движению средств на карте можно узнать о людях многое: сколько они предпочитают оставлять в качестве остатков, на что распределяются средства, почему снятие средств происходит один-два раза в месяц или чаще. Но тут надо иметь в виду, что многие наши сограждане получают невысокие зарплаты, поэтому предпочитают обналичивать с карты всю сумму. С учетом этого мне кажется правильным «резать» общество слоями, а не рассматривать его как нечто цельное. А потом уже к различным слоям «прикручивать» различные технологии, использование которых будет отвечать как раз потребностям конкретной целевой группы. 

О. ПАНАРИН: На мой взгляд, одна из причин, почему у нас население продолжает придерживаться модели обналичивания, – недостаточное количество POS-терминалов. В Москве и Санкт-Петербурге эта проблема более или менее решена. Но поезжайте в небольшие города, и Вы увидите совсем иную картину. Плюс к этому, и это всем известно, снятие кэша – это следствие существования высоких комиссий за межбанковские переводы. Люди умеют считать деньги, и они знают, как можно сэкономить.

К. ОСИПОВ: Знаете, проблема в том, что мы очень много знаем о том, что люди делают в digital-пространстве, и очень мало знаем, что они делают с кэшем после того, как снимают его со своих карт. Сейчас очень быстро развивающееся направление – это биконизация, установка устройств, которые считывают расположение клиентов и их действия в офлайн-пространстве. В крупных американских моллах устанавливают устройства, которые по сигналу мобильников дают возможность понять, мимо каких магазинов прошел человек, где он задержался, и т.д. А дальше на основании имеющейся информации уже можно пытаться вычислить его покупательские предпочтения и интересы. 

NBJ: Эту информацию собирает «розница», а будет ли она делиться ею с банками – вот в чем вопрос.

К. ОСИПОВ: Фактически это собирает не «розница», а компании, устанавливающие эти датчики. Затем они продают собранную информацию «рознице». Почему бы им не продавать ее и банкам, точнее, почему бы банкам не покупать эту информацию? Меня в принципе удивляет то, что банки довольно пассивны в вопросах получения новых и более объемных данных о своих имеющихся и потенциальных клиентах. Я допускаю, что здесь есть законодательные ограничения, но есть и вполне легальные возможности расширять спектр своих знаний.

М. ЛЕВАШОВ: Многие работники – пользователи зарплатных карт – предпочитают сразу снимать все или почти все деньги, потому что по зарплатным картам обычно не бывает кэшбэка и процентов на остаток. У банков также практически нет опций автоматической оплаты базовых коммунальных услуг. Иными словами, банки не привлекают карточных клиентов выгодными предложениями, а потом мы удивляемся, почему люди после получения зарплаты идут к банкоматам и забирают с карт средства. 

О. ПАНАРИН: Немного дополню предыдущие выступления. Есть ряд индексов, которые сигнализируют о том, что любовь к кэшу находится в прямой зависимости от уровня платежеспособности населения. Будем говорить откровенно: наше население беднеет, и поэтому оно снимает средства с карты и расплачивается ими в тех местах, где товары можно купить подешевле, а там отнюдь не всегда установлены POS-терминалы. С другой стороны, то, что предлагает Михаил (Левашов. – Прим. ред.), – это движение в правильном направлении, и я абсолютно согласен с теми, кто призывает изучать поведенческие модели клиентов.

NBJ: Поскольку в этом вопросе действительно достигнут консенсус, давайте перейдем к другому вопросу, а именно ко всеми нами любимой теме импортозамещения. 

О. ЧЕБУНИНА: Мы уже затрагивали эту тему ранее, но раз предоставляется возможность еще раз по ней высказаться, то я с удовольствием это сделаю. Если помните, коллеги, в рамках нашего круглого стола было высказано несколько критических замечаний в адрес российских решений в сфере АБС: мол, нужны «подпорки», чтобы с их помощью составлять отчетность. На самом деле, надо понимать, что АБС не предназначены для сдачи «тяжелых» форм отчетности, и ЦБ открыто говорит, что для подготовки и сдачи отчетности банки должны использовать не автоматизированные банковские системы, а хранилища данных.  

М. БЕЛОВ: По поводу импортозамещения главный вопрос – откуда будем брать специалистов для работы на отечественных АБС и СУБД? Надо же понимать, что все привыкли работать на западных решениях, так что здесь потребуются достаточно большие инвестиции.

К. ОСИПОВ: С другой стороны, а что остается? Платить за лицензии, сидеть на западной «игле»? Это, как и все в банковском бизнесе, вопрос правильной оценки и взвешивания рисков. Нам, например, приходится сталкиваться с тем, что банкиры, с нашей точки зрения, явно переоценивают риски работы на свободном ПО. А ведь «свободное ПО» не означает «бесплатное», просто код открыт, но при этом техническую поддержку и обеспечение безопасности берет на себя внешний подрядчик. Проводите тендер, выбирайте себе подрядчика, и все. 

NBJ: Я так понимаю, что у нас разговор ушел немного в сторону: решения на свободном ПО могут быть как западные, так и наши, отечественные. Нас же все-таки интересует вопрос, есть ли у кого-либо из банков стратегия перехода с импортных программных продуктов на отечественный софт. Именно стратегия, а не возможность, которая допускается по принципу «если что-то пойдет не так».

М. БЕЛОВ: Мне кажется, что пока импортозамещение – это флаг, которым мы размахиваем, чтобы подвигнуть наше производство в его развитии. Но в то же время есть много сфер, где импортозамещение на данный момент невозможно совсем. И бессмысленно это отрицать. 

А. ВИЛЬДМАН: В банковской структуре импортозамещение – это скорее термин, чем реальность. Все АБС-решения – это российские разработки, что тут можно замещать. А операционные системы – это западные разработки. Почему банки не готовы принимать на себя дополнительные риски, используя решения с открытыми кодами, не проверенные годами? Потому что у нас есть один главный риск – в случае провала подобного проекта положить лицензию на стол регулятору. Банку достаточно один раз вовремя не отправить сообщение в КФМ, чтобы получить большие проблемы. И поэтому количество тех, кто готов так рисковать, стремится к нулю, а что касается перевода некритичных сервисов на отечественные разработки – так к этому можно и нужно стремиться, но потихоньку, поступательно, а не революционно. 

С. КАШПОРОВ: Когда мы обсуждаем тему импортозамещения, нам следует помнить, что это во многом политическое явление, а банки – коммерческие структуры, созданные с целью зарабатывания денег. Поэтому следовать принципу «мы покупаем только российское, невзирая на стоимость продуктов, риски, связанные с их использованием, и прочее» – это, по моему убеждению, тот путь, по которому банки в любом случае не пойдут. 

NBJ: Думаю, все с Вами согласятся, как согласились участники нашего стола и с многими тезисами, высказанными до этого. Мне кажется, что нам удалось обсудить в рамках этого мероприятия много важных вопросов и тем, хотя, конечно же, не все и не так подробно, как хотелось бы. Но априори понятно, что банки – это живой, постоянно развивающийся организм и тема ИТ будет для банкиров всегда. Поэтому мы уверены в том, что еще не раз встретимся в рамках различных мероприятий – в том числе и круглых столов, организованных Национальным Банковским Журналом, – чтобы обсудить ее.