Будущее «варягов» обсуждалось на заседании Круглого стола, организованного НБЖ. В нем приняли участие: президент АРБ ГАРЕГИН ТОСУНЯН; член комитета Госдумы по финансовому рынку ПАВЕЛ МЕДВЕДЕВ; заместитель председателя правления Сбербанка ИЛККА САЛОНЕН; генеральный директор группы Cetelem ФИЛИПП ДЕЛЬПАЛЬ; заместитель генерального директора УРСА Банка ВЛАДИМИР МЕХРЯКОВ; заведующий отделом Института Европы РАН АРКАДИЙ МАСЛЕННИКОВ; Член Совета Директоров ООО «Мой Банк», Вицепрезидент АРБ ОЛЕГ ПРЕКСИН; исполнительный вицепрезидент АРБ АНАТОЛИЙ МИЛЮКОВ; руководитель центра стратегического анализа Росбанка ВАЛЕРИЙ ЛОХМАЧЕВ.

Вел заседание Круглого стола генеральный директор НБЖ ВЛАДИМИР СНЕГИРЕВ.

КОНКУРЕНЦИЯ - КЛЮЧЕВОЕ СЛОВО!

НБЖ: Складывается впечатление, что банки с иностранным капиталом находятся сейчас в непростом положении: с одной стороны, политические отношения между Россией и так называемым цивилизованным миром явно охлаждаются, а с другой - российский банковский рынок остается одним из самых быстрорастущих на планете. Как сочетание этих двух факторов может отразиться на положении «западников» - банков, прихода которых еще несколько лет назад у нас боялись как огня?

Г.ТОСУНЯН: Вы правильно заметили, что несколько лет назад к дочерним структурам иностранных финансово-кредитных групп в России было специфическое отношение. Тема их деятельности была актуальна тогда, а сейчас она актуальна вдвойне. Причем в этой актуальности, на мой взгляд, появился теперь элемент беспокойства: напряженная ситуация, сложившаяся на мировых финансовых рынках, и напряжение, возникшее в политических вопросах, меня лично очень волнует. Но с другой стороны, все это позволяет шире посмотреть на проблему участия банков с иностранным капиталом в нашей банковской системе.

Я думаю, ключевым в этом смысле является слово «конкуренция». Вы знаете, что Ассоциация российских банков очень четко проводит следующую линию: банки, которые зарегистрированы здесь - это российские банки, независимо от того, российский ли у них капитал или стопроцентно иностранный. Они должны быть абсолютно равными участниками рынка, никаких национальных изъятий в зависимости от происхождения капитала быть не должно.

При этом мы, конечно, должны иметь в виду размер интегральной доли иностранного капитала на российском рынке. Чтобы проиллюстрировать этот момент, я всегда привожу пример: китайцы, которые живут на территории России, являются равноправными гражданами России, тут не может быть никаких вопросов. Но если вдруг возникнет ситуация, при которой все китайцы захотят переселиться в Россию, то, конечно, наша страна должна будет задуматься, как вести себя при таких экстремальных условиях, какие квоты следует вводить и т.д. То же самое и здесь: по законодательству, мы должны предоставлять равные права всем участникам нашего финансового рынка. Но если возникает угроза экспансии капитала - а экспансия капитала - это самая мощная экспансия, возможная в современном мире, - то нам приходится думать о рисках. Точнее о риске, которого пока, на мой взгляд, нет, но который всегда необходимо учитывать. И вот сегодняшняя ситуация заставляет нас задуматься о том, нужно ли теперь говорить об угрозе экспансии или, напротив, уже пора говорить об угрозе оттока капитала из страны?

Отвечу на этот вопрос так: я надеюсь, что ни той, ни другой угрозы нет и не будет. Сейчас принципиально важно, чтобы мы не ударились ни в одну из крайностей: не распахнули двери иностранному капиталу со словами «заходите на любых условиях» и не стали вводить какие-то искусственные ограничения на его приход. Должна быть разумная цивилизованная политика, ориентированная на равенство прав участников рынка, независимо от страны происхождения капитала. В то же время ориентация на поиск внутренних источников капитализации банковской системы и шире капитализации экономики страны это нормально, об этом можно и нужно говорить. Но главным критерием должно быть это ключевое слово «конкуренция»! Упаси боже, если в ущерб ей мы начнем отсекать либо банки с иностранным капиталом, либо региональные финансово-кредитные структуры, либо банки с государственным участием.

НБЖ: Ну, риск, что госбанки откажутся «отсеченными» вряд ли стоит рассматривать как реальный.

Г.ТОСУНЯН: Да, госбанки, конечно, всегда находились и сейчас находятся в привилегированном положении.

Но как раз это и заставляет нас задуматься о том, как важно обеспечить реальную конкуренцию. В первую очередь, по родовому признаку - между банками с частным капиталом и во вторую, по видовому признаку - между банками с российским и иностранным капиталом. Если, не ущемляя конкуренцию, можно предоставлять какието преференции российскому капиталу, то это, на мой взгляд, следует делать, потому что он априори находится в ущемленном положении. Просто потому, что по масштабу он, конечно, несоизмерим с иностранным капиталом. Зато оказывается, что за рубежом он хорошо представлен. Возникает дилемма, что же его так сильно толкает за пределы страны и почему не создаются благоприятные условия для того чтобы он работал здесь, в России, на благо национальной экономики? И в этом смысле очень хороший симптом, что иностранный капитал приходит на наш рынок, надо ему такую возможность давать. Но в то же время надо понимать, что этот капитал по сути - некий венчурный элемент, он приходит маленькой толикой от своего объема. А вот российский капитал, к сожалению, больше инвестируется вовне.

Сейчас принципиально важно, чтобы мы не ударились ни в одну из крайностей: не распахнули двери иностранному капиталу со словами «заходите на любых условиях» и не стали вводить какие-то искусственные ограничения на его приход.

ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА ЧТО ПЕРВИЧНО?

НБЖ: Давайте предоставим слово представителю законодательной власти ведь призыв создать условия, при которых российский инвестиционный капитал работал бы на благо национальной экономики, адресован также и Госдуме. Павел Алексеевич, как вы, со своей стороны, оцениваете ситуацию, складывающуюся сейчас на российском банковском рынке, и как видите перспективы деятельности «дочек» у нас?

П.МЕДВЕДЕВ: Я с глубоким удовлетворением выслушал то, что сказал Гарегин Ашотович, и полностью разделяю его позицию. Очень хорошо, что Ассоциация российских банков всегда придерживалась долгосрочной стратегии и не искала сиюминутых выгод даже в самых сложных ситуациях. И отношение к иностранным банкам - один из важных вопросов, в которых проявляется эта долгосрочность целей. Я очень надеюсь, что иностранные банки пришли всерьез и надолго, они показали свою верность российскому рынку в очень трудных условиях. Давайте вспомним, хотя не очень хочется, 1998-1999 годы, когда наша банковская система попала в очень трудное положение. Иностранные банки тогда восстановились в среднем быстрее, чем российские. Они восстановились, конечно, за счет притока «материнского капитала», но если этот капитал притекал, значит, «материнские» компании понимали, что российский рынок имеет хорошие перспективы.

Сейчас мы, конечно, попали в не очень хорошее положение, по большому счету и по малому. В течение года уже есть определенные проблемы, с которыми наша банковская система пока неплохо справляется, но, к сожалению, в последнее время ситуация лучше не становится. Как воспринимают это напряжение иностранные банки, надо, конечно, у них спросить. По моим представлениям, никаких панических настроений у них нет, все понимают, что рая на земле никто не обещал и что работать приходится каждый день в разных условиях. Тем не менее могу сказать, что несколько банкиров из банков с российским капиталом жаловались мне на проблемы с капиталом. Их можно понять: они держат активы в ценных бумагах, рынки падают, возникают трудности. Но никаких подобных жалоб со стороны руководителей иностранных банков я не слышал. Я очень надеюсь это значит, что иностранные банки полностью интегрировались в наш рынок и не помышляют об уходе. По-видимому, будет некоторый рост доли, которую они занимают, но я думаю, что у российских банков есть свои ниши, свои части рынка, которые иностранным банкам трудно освоить, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Ну и слава богу! Пусть каждый работает в том секторе, где он наиболее эффективен. Так что очень возможно, что резкого роста доли иностранного капитала не будет, но и сокращения ее мы тоже избежим.

НБЖ: О самочувствии иностранных банков в нынешней непростой ситуации действительно лучше всего спросить у них самих, вернее, у руководителей «дочек». Г-н Дельпаль, может быть, вы расскажете нам о настроениях, которые складываются сейчас в группе Cetelem и в ее «материнской» структуре - крупнейшем французском банке BNP Paribas?

Ф.ДЕЛЬПАЛЬ: Прежде чем ответить на ваш вопрос, хочу сделать небольшое вступление. Я возглавляю российский банк - да-да, именно российский, потому что группа Cetelem зарегистрирована здесь и работает на тех же основаниях, что и любой другой участник российского банковского рынка. Моя принципиальная позиция как раз заключается в том, что мы должны находиться здесь на общих основаниях, и в этом смысле я не разделяю мнения моих американских коллег, которые настаивают на том, чтобы иностранные банки открывали в России свои филиалы. Так не должно быть хотя бы потому, что правительства США или европейских стран никогда не допустили бы у себя подобной ситуации - почему же ее должна допускать Россия? Поэтому я был очень рад, что руководство Ассоциации российских банков не делит банки на «наши» и «не наши», и мне было приятно услышать слова г-на Медведева о том, что иностранные банки доказали свою лояльность российскому банковскому рынку. К BNP Paribas это относится даже в большей степени, чем к другим финансово-кредитным группам - банк работал здесь еще до Октябрьской революции, и «материнская» компания поддерживала представительство в России во время финансового кризиса 1998 года. Так что вы сами видите - наша позиция здесь является долгосрочной, мы не планируем «сворачивать» наши проекты только потому, что происходят какие-то неожиданные события на экономическом или политическом фронте. И мы взяли на себя обязательство работать здесь ближайшие 10, 15, 20 лет! Это можно сравнить с пилотом самолета: он не может думать, как ему пролететь ближайшие 100, 200 или 300 метров, ему необходимо думать о том, как долететь до точки назначения.

Если же мы смотрим на долгосрочную перспективу, то приходим к выводу, что у России огромный потенциал с финансовой точки зрения. Я не буду называть все индикаторы, но при этом уровень задолженности одной семьи в России очень низкий, количество банковских отделений на единицу населения также очень низкое. Общий объем банковских активов по сравнению с корпоративным бизнесом невысок, торговое финансирование недостаточно развито. Поэтому есть большие возможности для всех банков - для российских с российскими акционерами и для российских банков с иностранными акционерами. Но при этом, конечно, есть ниши, в которых иностранные банки не могут конкурировать с российскими, а с другой стороны, есть ниши, в которых мы имеем некоторые преимущества.

НБЖ: А что это за ниши, можно привести примеры?

Ф.ДЕЛЬПАЛЬ: Конечно. Одна из таких ниш - потребительское кредитование. Мы можем здесь инвестировать значительные суммы в развитие технологий, скорринговых систем и также в возможности организации совместных предприятий с розничными сетями. Я считаю, что как раз здесь иностранные игроки, например, ДжиИ Мани Банк, Cetelem и другие, могут привнести определенный опыт.

В качестве заключения хочу повторить: мы пришли сюда всерьез и надолго, мы не хотим кредитовать российские компании только из наших офисов в Париже или Лондоне, мы хотим работать здесь, на российском рынке, в различных его сегментах.

НБЖ: Хотелось бы все-таки вернуться к вопросу о перспективах иностранных банков в России в свете охлаждения отношений между Россией и ЕС. Будем откровенны - никто из нас не знает, как будет развиваться ситуация в этом вопросе. Может ли возникнуть ситуация хотя бы теоретически - при которой материнская структура прикажет своей «дочке» в России свернуть работу до лучших времен, то есть до нормализации политических отношений?

Ф.ДЕЛЬПАЛЬ: Лично я считаю, что не надо смешивать политику и бизнес, и руководство BNP Paribas придерживается той же точки зрения. Поэтому я не думаю, что события на политическом фронте будут иметь большое влияние на нашу дальнейшую деятельность в России. Чтобы быть до конца откровенным с вами, скажу, что меня как представителя дочерней структуры иностранного банка куда больше беспокоит то, что происходит сейчас с TNK-BP, с Фондом «Эрмитаж» и т.д. - обо всем этом, как вы знаете, часто пишет зарубежная пресса. То есть у меня должна быть уверенность, что инвесторы могут безопасно вкладывать свои средства в России. Естественно, если давление между Европой и Россией будет усиливаться, то в определенный момент мы внутри компании зададим вопрос о возможном изменении стратегии. Но пока очевидно, что ЕС настроен на диалог с Россией: саммит стран Европейского Союза, состоявшийся 1 сентября - лучшее тому подтверждение.

НБЖ: Г-н Салонен, вы теперь работаете в «чисто» российском и более того - российском государственном банке. Но ведь начинали вы свою карьеру в России в одной из «дочек» - в банке со стопроцентно иностранным капиталом. Расскажите о своих впечатлениях, приходилось ли вам сталкиваться с предвзятым отношением к «дочкам» со стороны регулирующих структур и с подозрениями в том, что иностранные банки явились сюда, чтобы «оккупировать» наш финансовый сектор?

И.САЛОНЕН: Я действительно имел счастье работать и в иностранном банке, и в чисто российском банке, так что могу сравнивать. На мой взгляд, не так важно, кто является владельцем банка. Любой акционер хочет получать добавочную стоимость, и при этом неважно, является ли он частным лицом или государством, как в случае со Сбербанком. Поэтому для меня процесс принятия решения и в том, и в другом случае является на удивление одинаковым. Когда я работал в Международном Московском банке, который теперь действует под брендом «ЮниКредит Банк», я не получал из Стокгольма или Милана никаких указаний, кроме как наращивать наш кредитный портфель и следовательно, долю банка на рынке. И те же самые указания мне дают руководство и акционеры Сбербанка. В этом плане мне всегда была непонятна дискуссия об иностранных и российских банках.

Что касается отношения со стороны регулирующих структур, то ответ на этот вопрос для иностранных банков, конечно, принципиально важен. Так вот, я проработал несколько лет в «чисто» иностранном банке и ни разу не сталкивался с тем, что ЦБ предъявляет к нам некие завышенные требования по сравнению с российскими банками.

Хочу закончить свое выступление так: я уверен, что иностранные банки будут стремиться на российский рынок, уверен, что это на сегодняшний день один из самых интересных рынков, где можно еще заработать достаточно большую финансовую отдачу. Даже при условии, что сейчас размер этой отдачи снижается.

Ф.ДЕЛЬПАЛЬ: Я согласен со своим финским коллегой: никакого предвзятого отношения к «дочкам» в России нет. Я никогда не чувствовал никакого негативного давления со стороны Центрального Банка. В том числе и когда я был руководителем Русфинансбанка, который является стопроцентной «дочкой» BNP Paribas. И когда мне жалуются на то, сколько отчетов надо делать для ЦБ, я предлагаю подумать о банках, которые работают во Франции, в Германии, в других странах - ведь они тоже должны соблюдать требования регуляторов, и ни у кого это не вызывает нареканий.

В то же время некоторая специфика здесь налицо. В России ЦБ действительно играет очень большую роль в ежедневной деятельности банков, очень много нормативов, отчетов и т.д. Поэтому ключевым моментом здесь является возможность ознакомиться со всеми нормативными требования и научиться играть по принятым здесь правилам. При этом у нас, конечно, нет выбора в данном вопросе: мы должны играть по этим правилам. Иногда возникают коллизии: ведь мы работаем и на других рынках, и складываются ситуации - хотя и нечасто когда один регулятор в одной стране говорит, что это белое, а другой - что это черное.

И последнее замечание: по моему опыту работы, Центробанк России один из самых простых в общении регуляторов. Потому что с обеих сторон здесь - банкиры, мы понимаем, о чем говорим, используем один и тот же язык. Но что является новым, это появление других регуляторов, которые также хотят оказывать влияние на банковский бизнес. Я говорю о ФАСе, о Роспотребнадзоре, о налоговых органах, повидимому, нам надо научиться работать и с ними.

«ОККУПАЦИЯ» ОТМЕНЯЕТСЯ ИЛИ ОТКЛАДЫВАЕТСЯ?

НБЖ: Вернемся мысленно на несколько лет назад, когда иностранные финансово-кредитные структуры только-только начинали осваивать российский банковский рынок. Тогда очень много говорили об «оккупации», о том, что Россия повторит путь некоторых восточноевропейских стран, где национальные банковские сектора практически полностью прекратили свое существование. Теперь такие прогнозы можно услышать все реже. Это иллюзия или налицо действительно перемены в настроениях участников рынка?

Г.ТОСУНЯН: Насчет «оккупации» вопрос, на мой взгляд, некорректен, никакой «оккупации» нет, это нормальное инвестирование. Другое дело, что надо както корректировать и уточнять свою позицию, не ударяясь ни в одну, ни в другую крайность. Еще год назад я говорил о том, что доля иностранного капитала выросла с 9,6 до 25,5%. И я говорил - если так пойдет, мы будем иметь 50, 60 и 70%, а это уже тот самый сигнал, когда миллиард китайцев решили переехать в Россию. Сегодня я скажу: слава богу, что 25-26-30%, а не 3, не 5 и не 6%. 25% - это нормальный масштаб, при котором ясно, что это необратимо. Я надеюсь, что при таких цифрах никто не будет идти назад и никого не будут выталкивать.

Ф.ДЕЛЬПАЛЬ: Честно говоря, я немного шокирован словом «оккупация» в приложении к иностранным банкам. Может, во мне говорят французские корни, но для меня этот термин имеет вполне определенное, негативное звучание, и я ни в коем случае не чувствую себя в России оккупантом. Я хотел бы чувствовать и чувствую себя скорее как гость, который приносит новые идеи, новые технологии, новые взгляды. Хотел бы также подчеркнуть, что российский рынок - это рынок с огромными возможностями, и я лично убежден, что если один из игроков имеет возможность здесь расти, то и у всех игроков есть такая возможность.

НБЖ: Итак, «западники» будут стремиться на наш рынок, но «оккупация» нам не грозит и, как сказал Гарегин Ашотович, этот термин даже не стоит употреблять. Все ли согласны с этим мнением?

В.МЕХРЯКОВ: При ответе на ваш вопрос надо учитывать, что иностранные банки, работающие у нас, являются дочерними структурами корпораций, находящихся за рубежом. Это, конечно, нормально. Но такие банки, приходя на наш рынок, стремятся в первую очередь кредитовать потребительский спрос, причем прежде всего на товары, которые приходят из-за рубежа.

Второй немаловажный момент: вы знаете, что российские банки, работающие у нас в секторе потребительского кредитования, имеют большую зависимость от иностранного капитала: от 30 до 60% пассивов.

И когда я говорил о защите национальных интересов, то имел в виду, конечно, не закрытие - ни в коем случае не закрытие. В данном случае мы должны понимать, что надо иметь не просто здоровые банки, а банки, которые смогут в сложной ситуации кредитовать спрос на товары отечественных производителей. Меньше должна быть зависимость от внешнего капитала, поскольку ситуация получается именно такая, как мы видим сейчас. В сложные периоды времени такие трудности начинают проявляться, как лакмусовая бумажка. И.САЛОНЕН: Я с этой аргументацией не согласен. По моему опыту работы в иностранном банке могу сказать мы с большой охотой кредитовали российские предприятия, буквально бегали за ними по стране и искали потенциальных заемщиков. Думаю, что и другие иностранные банки готовы поддерживать отечественных производителей, если у последних есть интересные проекты.

А.МАСЛЕННИКОВ: Действительно, мы переживаем период, когда тенденции, наметившиеся в банковской сфере, будут проходить проверку на прочность. Я думаю, если рассматривать проблему экспансии, то нужно различать два ракурса этой проблемы. Первый из них заключается в следующем: думаю, что все участники этого Круглого стола заинтересованы в том, чтобы иностранные банки работали в России. Наверное, все мы хотим и того, чтобы они активнее кредитовали национальные компании. Но надо понимать: по мере повышения объемов их кредитования неизбежно будет повышаться и доля иностранного капитала в экономике России.

Вот всякие панические подходы и характеристики, ссылки на Венгрию и другие страны Восточной Европы, которые практически потеряли свои национальные банковские системы, я думаю, они уместны в том смысле, что карась не должен дремать, когда рядом плавает щука. Но в целом, я думаю, что перед Россией такая проблема не стоит. Это не значит, что не будет обостряться конкуренция по всем направлениям, как по финансированию и кредитованию нашего нефинансового сектора, так и в сфере слияний и поглощений. Тут не должно быть иллюзий: поглощения были, есть и будут. И кстати, у наших банков есть настроения повыгоднее «продаться». Есть оценки совсем драматические: что через несколько лет останутся три-четыре коммерческих банка, остальные будет поглощены. Я бы от такого рода оценок не отмахивался. Здесь есть основания для беспокойства. Возьмите потребительское кредитование - как степной пожар, завоевывают здесь позиции иностранные банки, причем иногда они используют при этом не совсем джентельменские приемы.

В целом я сформулировал бы свою позицию так: мы не должны противостоять иностранным банкам - мы должны сотрудничать с ними. Но в то же время нам не следует забывать о своих национальных интересах. Заговора нет, потому что иностранные банки и между собой не договорятся. Но есть, была и будет конкуренция, как между самими иностранными банками (что видно на примере автокредитования), так и между российскими и иностранными банками. Это суть бизнеса, его природа! Поэтому нужно применять здесь какие-то защитные механизмы, особенно учитывая, что мы пока далеко не так сильны в финансовом отношении, в инструментарии и культуре обслуживания. И здесь нас могут обойти в тех секторах, которые нам не следовало бы терять.

А.МИЛЮКОВ: Наш Круглый стол проходит под знаком поразительного единства мнений: все со всем согласны, не считая небольших расхождений по отдельным вопросам. Но для меня это единство - знаковая вещь. Если мы возвратимся на четыре-пять лет назад, то вспомним, какие страсти кипели в этом же зале по поводу вторгавшегося тогда на российский рынок иностранного банковского капитала. Был и испуг, и предупреждения об опасности, все говорили - принимайте какие-то меры, мы исчезали. Сейчас, как мы видим по сегодняшнему обсуждению, волна таких опасений спала. Почему же так изменилось мнение?

На этот вопрос есть разные ответы. Мне кажется, во многом это связано с тем, что многие банки - прежде всего региональные - нашли свою нишу.

Прочную, четкую, убедительную. И они понимают, что никакой крупный банк, будь то иностранный игрок, УРСА или Сбербанк, их оттуда не «вытурит». Вторая причина - жизнь показала, что не все так страшно, что можно сотрудничать, и весьма успешно, что можно, наконец, делить бизнес, в ряде случаев побеждать, в ряде отступать.

Но в то же время есть третий фактор, который меня немножко настораживает. Как-то возникло на рынке у некоторых банков настроение растерянности, непонимания, куда идти дальше, а отсюда - настроение продаться во чтобы то ни стало. Это желание очень неприятно.

ГОСБАНКИ НАСТУПАЮТ СТРАШНО ВСЕМ

НБЖ: Хорошо, не будем говорить об «оккупации», коль скоро подавляющее большинство участников нашего Круглого стола считают такой термин в принципе некорректным. Но есть неоспоримый факт: доля иностранного капитала в нашем банковском секторе пусть не быстро, но растет. Так ли это хорошо, если учесть, что доля российских частных банков сокращается и значит, иностранный капитал все же вытесняет отечественный?

В.ЛОХМАЧЕВ: На мой взгляд, рассматривая этот вопрос, следует сразу уточнять, о каком капитале мы с вами говорим. О доли иностранного капитала в уставном оплаченном капитале банков? - Да, она будет большая. О доли иностранного капитала в собственных средствах банков? - Она будет меньше, значительно меньше. Это уже будут разнопорядковые величины.

Дальше - сейчас приводятся прогнозы, в соответствии с которыми число российских частных банков может резко сократиться, их доля на рынке может составить всего 10-12%. Ну так если такое развитие событий является нежелательным, так есть решение. Недавно были выведены $50 млрд из американских активов - так проведите на базе этих средств мероприятия по увеличению капитала российских частных банков. Тогда доля иностранного капитала сократится, и доля госбанков на рынке тоже сократится, это же переменные величины, а не что-то раз и навсегда данное.

А.МАСЛЕННИКОВ: На мой взгляд, ключевой вопрос сейчас - как раз соотношение долей частных банков и госбанков на нашем рынке. Я согласен, что соотношение здесь не очень эффективное. И наметившиеся тенденции к росту доли госбанков могут не вызывать обеспокоенности только при одном условии - если будет наблюдаться очень быстрый рост абсолютных цифр капитала, роста ВВП и т.д. Если же речь идет о вытеснении частных банков, то для меня лично это крайне тревожная и очень негативная тенденция. Я хотел бы, чтобы здесь вместо нашего финского коллеги, моего друга Илкки Салонена, сидел глава Сбербанка Герман Греф. И я бы сказал ему тогда, что монополия Сбербанка во многих сферах нашей экономики становится явлением вредным. Пусть растут и развиваются госбанки, но пусть они занимаются теми делами, с которыми не справляются частные структуры - например, инновационными технологиями. Пусть они играют роль кредиторов последней инстанции, как Центробанк, пусть будут институтами развития. В этом их роль! Пусть развиваются, но пусть не мешают конкуренции.

С.МОИСЕЕВ: По нашим прогнозам, доля госбанков действительно будет расти. Поэтому для меня совершенно очевидно что, иностранные банки не смогут занять даже половину рынка. Сколько им будет принадлежать к 2010 году, по нашим прогнозам, их доля составит порядка 35%. Ну а на долю российских частных банков будет приходиться не более 10-15%.

НБЖ: Очень интересная картина. Хотелось бы, чтобы ее оценил представитель госбанка, который по совместительству является иностранным банкиром - заместитель предправления Сбербанка Илкка Салонен.

И.САЛОНЕН: Что касается прогнозов о росте доли госбанков, то хочу сказать следующее - я не уверен, что так оно и будет. На мой взгляд, благо рыночной системы в том, что она ориентирована на потребителя. Потребитель - это король, он вправе выбирать себе любой банк. Если мы в государственных банках не умеем обслужить клиента так, как он этого хочет, если мы не можем предоставить ему тех услуг, на которые он рассчитывает - что ж, мы его потеряем. И тот факт, что мы являемся госбанком, никак этому не воспрепятствует. Есть много хороших банков, у нас много конкурентов, и нам не так просто удержать свою долю на рынке, как это может показаться со стороны.

< НБЖ: Гарегин Ашотович, а вы согласны с прогнозом, что доля госбанков на рынке продолжит увеличиваться?

Г.ТОСУНЯН: Вы знаете, очень не хотелось бы этого, хотя определенный тренд в эту сторону есть. Но есть и обратный тренд: неоднократно звучали заявления о том, что госбанки будут приватизироваться, причем, возможно, даже насильственно. Хотел бы сказать, что такой сценарий тоже неразумен. Наличие крупного банка с исторически сложившейся долей рынка добавляет системе стабильности, это хорошо. Но в то же время ничего хорошего нет в стремлении государства наращивать свою долю в любой сфере экономики, в стремлении построить госкапитализм. Это против конкуренции. Это политический тренд, которого не должно быть. Как не должно быть тренда к ограничению доли иностранного капитала или к закрытию финансового рынка, или к общей «распределиловке». Когда мы ставим вопрос о долях, мы не призываем ни к чему такому - мы ставим перед финансовыми властями предельно четкий и ясный вопрос: почему не создается условий, при которых национальный капитал приходил бы в банковскую систему всерьез и надолго? Ведь все мы прекрасно знаем, что сейчас у многих наших инвесторов главная цель - дорастить капитал до определенного уровня и вывести его за пределы страны. Ну что это такое! А то, что в таких условиях иностранный капитал приходит, так это потому, что его намного больше, и ему не так страшно прийти. А свой капитал старается уйти. Вот это - самая большая проблема для нас. Поэтому мы обычно говорим: отрегулируйте так, чтобы свои не боялись.

О.ПРЕКСИН: Я согласен и с Гарегином Ашотовичем, и со своим давним другом и коллегой Илккой Салоненом. С первым - в том, что ключевыми словами для нас должны быть слова «конкуренция», «конкурентоспособность»; со вторым - в том, что клиент выбирает банк. Если мы в равной степени готовы обеспечить и банки с чисто российским капиталом, и банки с иностранным капиталом равные условия по стоимости фондирования, по срокам кредитования, по размерам предоставляемых средств, и наконец, по уровню обслуживания - то клиент сделает правильный выбор по всей совокупности факторов. И здесь очень важна позиция властей законодательных, регулирующих, надзорных структур.