Международный финансовый конгресс (МФК) в очередной раз подтвердил свою репутацию ключевого события для российского финансового сектора. Спектр тем, который традиционно обсуждается в рамках этого мероприятия, необыкновенно широк, и именно на конгрессе можно услышать самые интересные выступления, наблюдения и ремарки относительно того, как в дальнейшем будет развиваться в нашей стране банковский и – шире – финансовый бизнес.

Хочешь мира – готовься к войне, хочешь стабильности – отлаживай регулирование

Кризиса нет, но о нем не следует забывать: таким во многом был один из ключевых посылов выступления председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной. Хотя, как отметила она, главные макроэкономические показатели, а также ключевые банковской системы демонстрируют позитивную динамику, это не означает, что можно спокойно почивать на лаврах. И необходимо думать в первую очередь о том, каким должно быть регулирование банковской деятельности для того, чтобы избежать повторения того, что было в 2008 году, или возникновения даже более разрушительного по своим последствиям кризиса.

На мой взгляд, совершенно справедливо, что ответственность за финансовый кризис возлагается на неадекватное регулирование, позволившее накопить риски в финансовых институтах, которые потом транслировались в реальную экономику и в силу глобализации поразили многие страны. Все это говорит о том, что критически важна сопротивляемость регуляторов призывам ослабить надзор», – подчеркнула в своем выступлении глава Банка России.

В то же время, как отметила Эльвира Набиуллина, всегда необходимо искать и находить золотую середину между двумя важнейшими регуляторными задачами: сделать так, чтобы в банковской системе не накапливались дисбалансы и чтобы банки в частности и система в целом смогли стать активными участниками и базисом для роста экономики. И здесь как раз, по мнению главы ЦБ РФ, может и должно выручить так называемое стимулирующее регулирование. «С его помощью мы собираемся стимулировать кредитование, но в то же время дестимулировать практики, когда речь идет не о классическом банковском кредитовании, а о других вещах. Например, когда банки фактически становятся ломбардами и для них главным является не качество бизнеса заемщика, а наличие у него залога, это приводит к тому, что они отягощаются непрофильными и проблемными активами. Рискованной также является ситуация, когда кредиты выдаются не предприятиям, а холдингам. Такие заемные средства не идут на развитие бизнеса, этот порочный для экономики круг мы тоже должны разорвать», – пояснила Эльвира Набиуллина.

«Нас беспокоит и то, что недобросовестные игроки все более активно используют так называемый регуляторный арбитраж как между различными секторами финансового рынка, так и между разными компаниями одного и того же сектора. Соответственно, мы считаем необходимым развитие содержательных подходов и практики применения мотивированного суждения регулятора», – добавила глава ЦБ РФ.

Руководство Банка России, как подчеркнула Эльвира Набиуллина, отдает себе отчет в том, что любое усиление регулирования – это дополнительные издержки для банков, то есть факторы, которые непосредственно и, что греха таить, негативно влияют на динамику ключевых банковских показателей. «Но, с другой стороны, мы вынуждены идти на ужесточение регулирования для снижения рисков стабильности финансовой системы. Мы хотели бы не заниматься «мелким» регулированием, но это не будет возможным, пока ответственность за нарушения, за недобросовестные действия остается низкой. Например, за четырехлетний период деятельности уголовной статьи за фальсификацию отчетности к ответственности было привлечено всего четыре человека. Это, как очевидно, очень мало.  
И еще один момент, который является принципиально важным, – профессиональное суждение. Надзор будет действовать куда быстрее и ущерб для клиентов будет меньшим, если Банк России будет иметь право и возможность действовать на основании мотивированного, профессионального суждения», – уверена глава Банка России.

Если у кого-либо – что, конечно, маловероятно – были надежды на то, что процесс очистки банковской системы России завершен, то Эльвира Набиуллина в своем выступлении развеяла их. «В фокусе нашего внимания будет конкуренция, но при этом мы убеждены, что ее качество не зависит от того, какое количество банков находится на рынке. Да, многие банки были лишены лицензии, но они своими действиями не способствовали развитию конкуренции, поскольку действовали недобросовестно и безответственно. Процесс вывода с рынка таких организаций еще не завершен, но я должна сказать, что большинство банков, работающих сейчас на рынке, действуют честно и прозрачно», – резюмировала она.

Банки у нас не той системы или не та система для банков?

Так уж вышло, что МФК-2018 проходил в год тридцатилетнего юбилея коммерческой банковской системы у нас: именно 30 лет назад в России, тогда еще являвшейся одной из республик СССР, был зарегистрирован первый частный банк. На этом фоне почти символической выглядела сессия, посвященная «родимым пятнам» нашего банковского сектора. Не озвученный, но витавший в воздухе вопрос можно было сформулировать следующим образом: почему вышло так, что с рынка пришлось за сравнительно короткое время удалить несколько сотен участников? Если бы их количество исчислялось десятками, то это можно было бы считать локальными случаями, но масштаб «очистки» наглядно свидетельствует о том, что с системой что-то было не так, и как раз на этот вопрос пытались ответить участники одной из панельных сессий в рамках МФК.

«У нас действительно сложилась нетипичная национальная банковская система, для которой характерны два фактора – наличие одного доминирующего игрока и слабость частных банков. История эта берет свое начало в 90-х годах, кода исключительно слабы были и регулирование, и надзор. Банки фактически создавались по желанию собственников, на такие аспекты, как наличие у них капитала, мало кто обращал внимание, – заявил в своем выступлении первый заместитель председателя правления ПАО «Совкомбанк» Сергей Хотимский. – Постепенно совершенствовались регулирование и надзор, и к настоящему моменту мы пришли к пониманию того, что развиваться без капитала банки не в состоянии. Мы еще не можем сказать, что весь капитал, которым располагают наши банки, является чистым, но, по крайней мере, уже можно говорить о том, что мы переходим к конкуренции капиталов. Это принципиально важный момент в истории развития нашей банковской системы».

«Российской банковской системе свойственны серьезные родовые травмы, главная из которых – низкое качество капитала, – констатировал, во многом поддержав своего коллегу из Совкомбанка, председатель правления АО «ЮниКредит Банк» Михаил Алексеев. – Я хотел бы отослать всех к тому высказыванию, которое сделал Дмитрий Тулин (первый зампред ЦБ РФ), сравнив банковскую систему с зайцами, которые съедают слишком много травы. Мне очень понравилось это сравнение. Когда в 1990-х годах решили, что «травы» достаточно, то стали «производить» большое количество банков, причем это была не только наша внутренняя, чисто российская, но и мировая тенденция. За пять лет, с 1990 по 1995 годы, у нас возникло 2,5 тысячи банков! Но при этом быстро проявились негативные тенденции. Если продолжать предложенную аналогию, то «трава», которой питались «зайцы», была не слишком полезной, поскольку была велика доля теневого сектора. «Зайцы» рождались недоношенные (с фиктивным капиталом). Внешняя среда далеко не всегда была дружественной для них. Далее начались все известные нам болезни: неумеренный аппетит к поглощению, желание кредитовать бизнес собственников, игнорирование необходимости качественного управления активами, неизбирательность в операциях – ни для кого же не является секретом то, что многие банки активно участвовали в проведении сомнительных операций, отмывании средств и т.д. Все это действительно можно назвать родовыми болезнями нашего банковского сектора», – высказал свою точку зрения Михаил Алексеев.

По мнению главы ЮниКредит Банка, нет ничего удивительного в том, что все эти болезни породили в том числе и низкий уровень доверия клиентов к банкам. «При этом параллельно снизился и интерес инвесторов к вложению средств в банковские активы. Все это привело к тому, что количество «зайцев» существенно уменьшилось. Сейчас идет процесс консолидации банковского сектора, увеличивается доля государства в совокупных банковских активах. При этом очевидно, что некоторым «зайцам» требуется серьезное лечение, и мы видим, что уже заработал новый механизм оздоровления проблемных банковских организаций», – резюмировал Михаил Алексеев.

Председатель совета директоров Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) Олег Вьюгин, человек, имеющий огромный опыт работы, в том числе и в управлении банковскими активами, акцентировал внимание участников конгресса на том, что не всегда обоснованно говорить именно о родовых травмах нашей банковской системы. Наряду с ними есть общие для всех банков в мире. «В 1990-е годы наблюдался рост во всем мире, и тогда очень многим, если не всем, казалось, что рост все простит и все окупит, в том числе и накопление рисков. А затем наступил долгий период, когда роста не было. В некотором смысле нашу банковскую систему можно сравнить с воинским подразделением, выпущенным на минное поле, где роль мин играют риски, «зарытые» в предыдущие периоды. Вполне логично, что те или иные солдаты подрываются на этих минах», – подчеркнул Олег Вьюгин и обратился к залу со следующим вопросом. – С другой стороны, могло ли быть иначе? Как сказал в свое время глава банка «Морган Стэнли», когда играет музыка, танцуют все. Когда все принимают на себя избыточные риски, ты невольно подстраиваешься под их поведение и начинаешь делать то же самое. Музыка больше не играет, и мы видим, что поведение собственников изменилось. Более того, я знаю собственников, которые утратили интерес к своим банковским активам и не прочь расстаться с ними. Но тут возникает вопрос – а как они могут это сделать? Продать их? – Это крайне сложно в нынешних условиях. Бросить? – Это совсем невозможно, потому что «за ними придут».

Председатель комитета по финансовому рынку Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, председатель совета Ассоциации банков России Анатолий Аксаков в своем выступлении призвал задуматься не только о болезнях «детей», то есть банковских организаций, но и о поведении «родителей», которые долгое время игнорировали то, что теперь считается болезнями нашей банковской системы. «Какие проблемы были у их «родителей», хорошо известно. Центральный банк очень легко выдавал лицензии, не придавая значения качеству капитала новорожденных финансово-кредитных организаций. Законодательство было прописано так, что такие «роды» становились возможными. Все это происходило, в том числе и на моих глазах. Я видел, например, как банки «накручивали» с помощью схемных операций, чтобы лучше выглядеть в глазах имеющихся и потенциальных клиентов. Я видел и то, как вели себя по отношению к банкам их собственники, и многое другое. Было очевидно, что рано или поздно банковская система должна была изжить эти родовые травмы, и мы видим, что в последние несколько лет она это делала, и до сих пор этот процесс продолжается. И я благодарен руководству ЦБ, что у него нашлось мужество начать очистку банковской системы – да, не без ошибок, но очень важно, что этот процесс начался», – констатировал Анатолий Аксаков. 

Государство, государство, вечно государство?

Естественно, что на МФК-2018 так или иначе все дискуссии вели к теме конкуренции, как все дороги в известной пословице ведут в Рим. После санации нескольких очень крупных частных игроков баланс между государственным и частным капиталом на банковском рынке драматически изменился, и вопрос о том, возможна ли конкуренция между так называемыми «госами» и «частниками», зазвучал с новой силой. Понятно, что частные банки могут противостоять финтех-компаниям, довольно активно наступающим им «на пятки», но далеко не всегда понятно, как они могут – и могут ли в принципе – на равных конкурировать со своими «коллегами по цеху», имеющими, с одной стороны, доступ к дешевому фондированию, а с другой, репутацию непотопляемых и самых надежных финансовых организаций.

«Мы находимся на том этапе, когда нам нужно осмыслить, насколько государство дальше должно развиваться в экономике, – так начал свое выступление на одной из панельных сессий заместитель руководителя Федеральной антимонопольной службы (ФАС) России Андрей Кашеваров. – В последний год мы достаточно активно обсуждали эту проблематику, и теперь хотелось бы подвести некий промежуточный итог этому обсуждению. Мы изначально, начиная еще с 90-х годов, говорили, что основная часть конкурентного преимущества в банковской сфере лежит в дешевых пассивах, а они – это, как легко догадаться, преимущественно госу­дарственные средства. Понятно, что госбанки имеют легкий доступ к ним, а вот о частных банках этого не скажешь. При этом мы фиксируем состояние, когда госбанки получают не только дешевые пассивы, но и лучших заемщиков. Возникает вопрос – а что в этой ситуации делать всем остальным?»

По мнению заместителя руководителя ФАС России, наверное, единственная возможная составляющая, которая позволит обеспечить более или менее равный доступ для всех банков к дешевым пассивам, – это рейтинг. «В этом смысле нам предстоит изменение сознания: мы привыкли опираться в этом вопросе на размер капитала, теперь нам нужно пересмотреть этот базис и сделать смелый шаг вперед. И не надо останавливаться, поскольку следующее, над чем нам предстоит подумать, – это огосударствление банковской системы. Сейчас  доля государства в банковской сфере оценивается между 64% и 66%, звучат предложения ограничить долю госбанков в системе разными способами», – пояснил Андрей Кашеваров.

Заместитель председателя Совета Федерации Евгений Бушмин согласился с тем, что конкуренция на банковском рынке, как и в любом секторе экономики, необходима. «Но дьявол, как обычно, скрывается в деталях. Ведь проблема не столько и не только в том, что мы пришли в определенную точку. Она в том, что мы очень активно действовали, чтобы в нее прийти. И, что интересно, на этом пути принимались вроде бы правильные, взвешенные решения, а каким оказался результат, мы все видим. 

Далее возникает вопрос «что делать?» Я прихожу к выводу, что прямые запреты не всегда приводят к тому результату, который мы хотели бы видеть. То есть просто запретить госбанкам дальше расти мы не сможем. Надо создавать условия, которые не ограничивали бы госбанки, а способствовали бы успешному развитию частного банковского бизнеса. Теперь посмотрим, что мы делаем на практике. 

Да, мы «отвязываемся» от размера капитала как критерия доступа к дешевым пассивам, но мы при этом так «задираем» требования по уровню рейтингов, что опять доступ к госсредствам получают преимущественно все те же, что и раньше», – констатировал Евгений Бушмин.

Президент Ассоциации банков России Георгий Лунтовский обратил внимание участников конгресса на то, что тема конкуренции в банковской сфере звучит сегодня так актуально и остро во многом по инициативе и при полной поддержке Банка России. «Следует признать, что последние годы ЦБ РФ проводит активную политику по «зачистке» банковского сектора, и это не могло не сказаться на ситуации в регионах. У многих работавших там банковских организаций были отозваны лицензии, и это не могло не сказаться на отношении общества к банкингу в целом. С другой стороны, нет смысла драматизировать ситуацию в данном контексте: есть регионы, где местные банки продолжают работать достаточно успешно, и, более того, они вполне состоятельны с точки зрения конкуренции с более крупными игроками федерального уровня. Введение пропорционального регулирования и поведенческого надзора будет способствовать дальнейшему развитию регионального банкинга», – уверен Георгий Лунтовский.

Глава Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Екатерина Трофимова, со своей стороны, предложила несколько иной подход к анализу ситуации с конкуренцией в банковской сфере. «Когда мы говорим о конкуренции за счет близости к государству, мы смотрим в прошлое; а если конкуренция идет за счет технологичности, это будущее. Участники рынка во многом конкурируют и продолжают конкурировать в первую очередь по стоимости ресурсов. Это значит, что, о чем бы мы ни говорили, все равно мы так или иначе возвращаемся к вопросу, кому проще «дойти» до этих ресурсов. Но с развитием технологий картина все же начинает меняться. По нашим прогнозам, все большее значение будут приобретать такие качества, как клиентоориентированность, умное управление ресурсами, технологичность и т.д. Огромную ценность будет приобретать аспект разумного моделирования бизнеса», – предупредила она. И в этих условиях в выигрыше может оказаться не тот, кто будет ближе к госресурсам, а тот, кто проявит большую адаптивность к новым условиям бизнеса и вызовам, которыми так богата эпоха цифровизации банковской деятельности.

И это все о СРО?

Может, кому-то это покажется удивительным или даже неожиданным, но в ходе различных тематических сессий и в кулуарах МФК достаточно часто звучала полузабытая аббревиатура СРО. Попытки создания в банковской сфере саморегулируемой организации за последние три десятка лет предпринимались неоднократно. В результате злые языки стали сравнивать саму идею с легендарным градом Китежем (инициатива то покажется на поверхности, то вновь уйдет под «воду»), и с облачком, которое налетит и растает, как будто его и не было.

Но сейчас тема СРО, похоже, звучит более серьезно, чем раньше, поскольку она напрямую связана с поведенческим надзором. Его область действия – разработка стандартов поведения участников рынка при контакте с потребителем, стандартов обработки поступающих жалоб, контроль над соблюдением этих стандартов, предупреждение жалоб, помощь физлицам в решении проблем, возникающих при покупке финансовых продуктов. Под усиленным контролем окажутся процессы информирования и взаимодействия с клиентами, маркетинг и рекламные материалы, ценообразование. Иными словами, будет серьезно контролироваться качество корпоративного управления банками в целом, и это, как подчеркнул в своем выступлении первый заместитель председателя Банка России Сергей Швецов, очень актуальная задача.

«Могу с уверенностью констатировать, что во всех банках, которые были лишены лицензии или отправлены на санацию, были обнаружены дефекты корпоративного управления. Да, могла быть недооценка кредитного риска, риска ликвидности, но все же ключевой причиной была как раз та, которую я указал выше. Что мы решили сделать? – В первую очередь мы решили фиксировать некие «алерты» – прецеденты, которые указывают на наличие у организаций уже известных нам по банкротствам и санациям болезней. Мы должны обращать внимание на такие признаки и своевременно реагировать, хотя я должен сказать, что ЦБ РФ ограничен в своих возможностях оказывать влияние на корпоративное управление в банках и финансовых компаниях», – подчеркнул Сергей Швецов.

Хорошо, а причем тут саморегулируемая организация, которой в банковской сфере на сегодняшний день нет, но которая, как считают многие эксперты, была бы нелишней? «Мы можем договориться с банковскими ассоциациями о том, чтобы их члены придерживались определенных стандартов реализации финансовых продуктов. Тут, конечно, возникает вопрос, что делать с теми банками, которые не входят ассоциации. И здесь уже может вступать в силу более жесткий вариант – обязать банки быть членами саморегулируемой организации, которая будет играть роль не только доброго, но и злого следователя, конечно же, в случае необходимости, – пояснил в своем выступлении Сергей Швецов. – Нам предстоит выбрать один из имеющихся вариантов. Как регулятору, нам хотелось бы, чтобы с точки зрения поведенческого надзора появились стандарты и чтобы банковские ассоциации стали саморегулируемыми организациями, которые могли бы оказывать воздействие на своих членов, побуждая их придерживаться стандартов при взаимодействии с потребителями финансовых услуг.

Вице-президент Ассоциации банков России Анатолий Козлачков в своем выступлении высказал мнение, что сейчас самое время вернуться к обсуждению темы СРО в банковской сфере. «Что получается в случае введения поведенческого надзора? Предприниматель должен как-то смягчать свой эгоизм, а юридических норм, предписывающих это и определяющих применение санкций за избыточный эгоизм, нет. Сталкиваются фактически две функции – предпринимательская и социальная защита граждан, и вот на грани этого столкновения как раз и следует искать место для поведенческого надзора. Перед нами возникает предмет для очень серьезного обсуждения роли СРО, необходимости саморегулирования в банковской сфере или отсутствия такой нужды и т.д.», – констатировал Анатолий Козлачков. 

Тема саморегулирования, по его мнению, априори очень непростая и противоречивая. «Тем не менее мы думаем, что сейчас самое время снова вернуться к этой дискуссии и на примере поведенческого надзора найти здесь здравое зерно», – призвал вице-президент Ассоциации банков России.

Свет не бывает без тени, технологии не бывают без рисков

Еще одна тема или, точнее, комплекс тем, без обсуждения которых не может обойтись в наше время ни одно серьезное банковское мероприятие, – высокие технологии и киберриски. Очевидно, что они взаимосвязаны: по мере развития и все более бурного использования в банковском бизнесе первых набирают свою силу вторые. И потому даже выступления, казалось бы, полностью посвященные различным аспектам развития ИТ, неизменно содержали в себе компоненты ИБ.

С этой точки зрения очень символичным было выступление первого заместителя председателя Банка России Ольги Скоробогатовой. «Мы стремимся к тому, чтобы до 80% финансовых услуг через полтора года предоставлялись потребителям в дистанционном режиме. Очевидно, что достижение этой цели во многом зависит от действий регулятора, и нашу основную задачу я вижу в том, чтобы вовремя понимать, какие финансовые технологии являются перспективными, нужными клиентам, не нарушающими стабильность, и при выполнении этих условий продвигать такие технологии. Второе направление нашей деятельности заключается в создании необходимой для развития рынка ИТ-инфраструктуры. Киберустойчивость стоит как отдельная тема, но при этом она пронизывает все остальные области. Мы сейчас, когда создаем элементы ИТ-инфраструктуры, сразу же приглашаем к сотрудничеству специалистов по ИБ, чтобы решения по информационной безопасности были сразу «вшиты» в наши инфраструктурные проекты», – подчеркнула Ольга Скоробогатова.

По сути, так же должны действовать при совершенствовании своей ИТ-инфраструктуры и коммерческие банковские организации, дает понять регулятор. «Мы дружными рядами идем к внедрению Базельских стандартов, где достаточно подробно прописаны требования к регулированию и оценке операционных рисков. Частью операционных рисков, естественно, являются опасности в сфере ИБ. И далее логика простая: если вы эти риски игнорируете, если вы, как банк, управляете ими недостаточно эффективно, извольте ответить рублем», – предупредил банкиров в своем выступлении на МФК-2018 заместитель начальника Главного управления безопасности и защиты информации Банка России Артем Сычев.

В том, что регулятор рынка занимает такую жесткую позицию по управлению киберрисками в банковских организациях, нет ничего удивительного: во-первых, успешные атаки, совершенные на тот или иной банк либо на ряд банковских организаций, имеют обыкновение повторяться и усиливаться. Во-вторых, подобные прецеденты способны подорвать доверие клиентов не только к пострадавшим участникам рынка, но и к банковской системе в целом, особенно если успешная атака по тем или иным причинам получает широкое освещение в СМИ или информация по ней быстро распространяется с помощью сарафанного радио, то есть по соцсетям.

Основатель и генеральный директор компании Group-IB Илья Сачков считает, что сейчас киберриски действительно приобретают огромное значение, и это так не только потому, что хакерская деятельность давно уже перестала быть уделом любителей-одиночек. «В прошлом году появился интересный тренд – возникли нефинансово-ориентированные преступные группировки. Их целью является кибершпионаж на территории России. В задачу этих группировок входит получение информации о «пепах» – политически мотивированных персонах, фактически о представителях элиты нашей страны. Это вносит изменения и в тактику: больше «невидимости», длительное нахождение в сетях без конкретных действий, отсутствие задачи быстро украсть деньги, отличные схемы передачи и обмена информацией. Есть и еще один очень опасный для финансовой отрасли тренд – совершение диверсий уже после того, как деньги у финансовых учреждений похищены. То есть разрушается вся инфраструктура, создается своего рода дымовая завеса, чтобы банк прежде всего занимался восстановлением инфраструктуры и только после этого пытался отследить преступников», – рассказал в своем выступлении на МФК-2018 Илья Сачков.

Руководитель службы кибербезопасности ПАО Сбербанк Сергей Лебедь, со своей стороны, отметил социальную инженерию как инструмент, порождающий серьезные риски как для банков, так и для их клиентов. «Мошенники связываются с нашими клиентами и побуждают их под различными предлогами отдать «ключи от квартиры, где деньги лежат», то есть предоставить им информацию о паролях, логинах и т.д. При этом мы фиксируем случаи, когда мошенники даже не забирают деньги, а с помощью инструментов социальной инженерии побуждают клиентов, например, сделать денежный перевод. Мы, со своей стороны, пытаемся убедить клиентов, что они находятся под воздействием мошенников, но они настаивают на том, что операция должна быть совершена. И по закону мы не можем отказать пользователям в удовлетворении их запроса даже в тех случаях, когда видим, что запрошенные ими операции носят все черты нетипичных и сомнительных», – пояснил Сергей Лебедь. 

Руководитель службы кибербезопасности ПАО Сбербанк констатировал, что техническими мерами бороться с социальной инженерией невозможно, это вопрос и грамотности клиентов, и взаимодействия с правоохранительными органами. «Могу сказать, что как минимум раз в неделю правоохранительные органы находят на территории нашей страны колл-центры, в которых работают преимущественно граждане соседних стран. Из этих колл-центров на мобильные номера потребителей услуг нашего банка поступают звонки, и таким образом оказывается воздействие на них», – добавил он. Очевидно, что это новый риск, с которым банковская сфера не сталкивалась ранее, и поэтому необходимо уделять ему особое внимание и вырабатывать инструменты и механизмы противодействия.

Понятно, что все описанное выше – надзор и регулирование, родовые болезни нашей банковской системы, развитие высоких технологий и обеспечение кибербезопасности, конкуренция – лишь малая часть того, что нашло свое обсуждение на МФК-2018. Это мероприятие действительно было «мозговым штурмом» и идеальной площадкой, на которой участники, представляющие как регулятора рынка, так и профессиональные банковские объединения, а также банковские и небанковские организации, имели возможность обменяться мнением, опытом и лучшими практиками, выработанными при решении различных вопросов.